Редкий рассказ о первом и последнем мэре "северной столицы" обходится без напоминания о том, что именно Анатолий Собчак вернул городу на Неве его историческое имя.

За годы, прошедшие после переименования Ленинграда в Санкт-Петербург, это утверждение стало таким же тривиальным, как утверждение о том, что город был основан Петром Великим.

В нем не то, что не принято сомневаться - его не принято даже обсуждать: оно считается само собой разумеющимся.

И все же это утверждение категорически неверно!

Перед нами - миф.

Наверное, самый прочный в политической истории Петербурга за последние годы.

Разве что, миф о Собчаке, спасшем город от путча в августе 1991 года, может сравниться с ним в прочности.

Это нетрудно понять - оба этих мифа целенаправленно создавались на протяжении многих лет, повторяясь вновь и вновь, дабы надежно укорениться в общественном мнении.

Тем же, кто был участником или очевидцем событий, и мог рассказать, как все было на самом деле, просто не давали слова.

А если иногда и давали - оно надежно заглушалось хором "мифотворцев"…

И все же справедливость должна быть восстановлена.

Истина о переименовании города не является ни обидной, ни оскорбительной для памяти его первого мэра.

В конце концов, на счету Анатолия Собчака вполне достаточно того, что он на самом деле совершил, и к чему на самом деле был причастен.

Что же касается возвращения городу его исторического имени - это заслуга совсем других людей.

Их имена сегодня незаслуженно забыты, или никак не связываются с этим - воистину, знаменательным событием.

Участие же Анатолия Собчака в этом процессе, в лучшем случае, незначительно.

И это - в лучшем случае…

Идея возвращения Ленинграду его исторического имени начала, что называется, витать в воздухе еще в 1989 году: ее, тогда еще очень осторожно, высказывали наиболее радикальные члены только что образованного Ленинградского народного фронта.

Во время выборов Ленсовета весной 1990 года эта идея не входила в число тех, которые публично отстаивали ЛНФ и движение "Демократические выборы-90" - их кандидаты отвечали на соответствующие вопросы избирателей (если они возникали) так, как считали нужным.

Более-менее общая точка зрения начала формулироваться у демократов только после выборов, к концу лета 1990 года, когда они поняли, что надо говорить людям не о том, чтобы вычеркнуть из названия города имя "плохого" Ленина, а о том, что город должен носить то имя, которое ему дал его "родитель" при "рождении".

Впервые идея переименования прозвучала официально в сентябре 1990 года на второй сессии Ленсовета - из уст депутата Натальи Фирсовой. Заявив, что с такой инициативой выступают демократические организации, Фирсова потребовала включить в повестку дня сессии вопрос о переименовании города. И его даже включили - в раздел "Разное", но так и не рассмотрели. Нет не только каких-либо решений по этому вопросу - самое тщательное изучение стенограммы сессии, длившейся около двух недель, не обнаруживает никаких следов обсуждения проблемы переименования.

Впрочем, след тут же обнаруживается в другом месте - выступая по телевидению, председатель Ленсовета Анатолий Собчак заявляет, что переименование города недопустимо, поскольку это оскорбляет память блокадников и фронтовиков-защитников Ленинграда.

А в дальнейшем, по многочисленным свидетельствам депутатов Ленсовета - Виктора Смирнова, Сергея Егорова, Алексея Ковалева, Павла Цыпленкова и других, - каждый раз, когда "всплывает" тема переименования Ленинграда в Петербург, Анатолий Александрович выступает резко "против".

Теперь, правда, он говорит уже не об "оскорблении памяти", а о том, что это требует огромных расходов на изготовление новых вывесок, штампов, печатей, официальных бланков, справочников и т.д. и т.п…

Через некоторое время к вопросу пытаются вернуться - и даже намереваются включить его в повестку дня четвертой сессии Ленсовета в декабре 1990 года, но его заслоняют более неотложные дела. И только в апреле 1991 года, на седьмой сессии Ленсовета, переименованием города начинают заниматься всерьез.

Дабы ни на йоту не отклониться от истины, будем цитировать документ - стенограмму сессии.

26 апреля 1991 года на сессии выступает депутат Виталий Скойбеда и говорит дословно следующее (орфография здесь и дальше сохранена):

"Уважаемые депутаты, я прошу вас включить в повестку дня непродолжительное рассмотрение и решение вопроса о назревшем уже вопросе по многочисленным обращениям наших избирателей - проведение общегородского референдума по вопросу восстановления исторического названия города. Мы все: и демократы, и коммунисты давали во время выборов обещание прислушиваться к своим избирателям, поэтому необходимо по такому вопросу спросить их мнения. Проект заключения Ленсовета и юридической службы по такому вопросу вам роздан, обсуждение это не займет, я думаю, много времени. Вопрос перезрел, мы все давали обещание включить этот вопрос еще в повестку 4-й сессии, но тогда это не было сделано".

Депутат Александр Сазанов обращается к председательствующему на сессии Анатолию Собчаку:

"Анатолий Александрович, я предлагаю изменить формулировку, предложенную депутатом Скойбедой: не о переименовании города, а о возвращении городу прежнего названия".

А теперь - внимание: далее следуют единственные слова, сказанные в Ленсовете его председателем по вопросу о возвращении Санкт-Петербургу его исторического имени. Вновь цитируем стенограмму от 26 апреля:

"Собчак А.А. Если депутат Скойбеда не возражает ("не возражает", отвечает Скойбеда), - то давайте сформулируем так: кто за то, чтобы включить в повестку дня вопрос о возвращении городу прежнего названия, прошу проголосовать… Прошу депутатов принять участие в голосовании. За - 194".

Как мы видим, председатель Ленсовета относится к проблеме совершенно равнодушно. Он не просит депутатов поддержать включение вопроса о переименовании города в повестку, и вообще никак не выражает свое мнение. А потом покидает зал - более в обсуждении этого вопроса на этой сессии он не участвует никак. Заседание продолжает вести первый заместитель председателя Ленсовета Вячеслав Щербаков (будущий вице-мэр), и вечером того же дня, 26 апреля, он объявляет:

"Уважаемые депутаты, находящиеся за пределами Большого зала! Прошу всех пройти в зал, потому что состоится поименное голосование по проекту решения о проведения референдума по вопросу восстановления первоначального названия города!

Техническая группа готова к поименному голосованию? Ставлю на голосование проект решения о проведении референдума о первоначальном восстановлении города. Кто за то, чтобы принять проект за основу? Идет поименное голосование… За - 218, против - 20, воздержались - 9 (аплодисменты). Решение принято за основу".

Через четыре дня - 30 апреля 1991 года - седьмая сессия голосует поправки к документу и принимает окончательное решение. Сессию вновь ведет Вячеслав Щербаков, а Анатолия Собчака в этот день нет в зале с самого начала и до самого конца.

Докладчик, председатель комиссии по законодательству Юрий Кравцов (будущий председатель Законодательного Собрания первого созыва) сообщает, что редакционная комиссия, по предложению депутата Сергея Басова, решила заменить юридически строгое понятие "референдум" на более мягкое "опрос населения". Дело в том, что для организации референдума надо сначала утвердить порядок его проведения.

Депутаты соглашаются, после чего начинается обсуждение формулировки, выносимой на опрос. Максимальное количество голосов - 201 - набирает вариант, предложенный Алексеем Ковалевым: "Желаете ли вы возвращения нашему городу его исторического названия Санкт-Петербург"?

Наконец, голосование поправок заканчивается, и Вячеслав Щербаков заявляет:
"Я с чувством выполненного долга готов поставить вопрос на голосование в целом. Поименное голосование. Кто за решение в целом, прошу голосовать. За - 228, против - 18, воздержались - 8. Решение ПРИНЯТО".

Итак, сессия принимает решение о том, чтобы 12 июня 1991 года - одновременно с выборами первого президента РСФСР - провести опрос о возвращении исторического названия города. Заметим: решение о том, чтобы в этот же день были проведены и выборы первого мэра Ленинграда, будет принято позднее - только 18 мая.

Город начинает готовиться к президентским выборам и к опросу о переименовании. По обоим вопросам в газетах и на телевидении вспыхивает яростная дискуссия - сталкиваются противоположные точки зрения. Одни поддерживают Бориса Ельцина (они же, большей частью, поддерживают и возвращение городу имени "Санкт-Петербург"), другие, напротив, Бориса Николаевича на дух не переносят (и они же, как правило, требуют сохранить имя "Ленинград")… А что же Анатолий Собчак?

Казалось бы, если возвращение городу его исторического имени было, как нас теперь уверяют, его старой мечтой и чуть ли не главным делом его жизни, он должен был агитировать за это граждан с утра до вечера? Но председатель Ленсовета молчит - его голоса практически не слышно.

После того, как объявляются выборы первого мэра города, Собчак начинает предвыборную кампанию. У него только один соперник - Юрий Севенард, строитель дамбы, коммунист и человек с одиозной репутацией, которого можно абсолютно не опасаться. Может быть, Анатолий Александрович использует свою кампанию для того, чтобы "пробить" переименование города? Если его выступления на эту тему и были, то крайне редко: о них практически никто не может вспомнить. Газеты той поры не сохранили его пламенных интервью, в которых он убеждал бы ленинградцев проголосовать за Санкт-Петербург. К этому призывают депутаты Ленсовета - Виталий Скойбеда и Алексей Ковалев, Виктор Смирнов и Андрей Болтянский, Александр Шишлов и Михаил Горный, Владимир Жаров и Александр Патиев, Михаил Бегак и Сергей Егоров, и многие-многие другие. Но не Анатолий Александрович.

Справедливости ради, отметим, что в последние дни перед выборами Анатолий Собчак все-таки призывает горожан поддержать возвращение городу его исторического имени. Возможно, он действительно становится искренним сторонником переименования. А, возможно, понимает, что идея уже овладела массами - и отмалчиваться дальше становится просто невыгодно…

Какая гипотеза верна - мы, скорее всего, уже не узнаем. Но мы знаем другое.
12 июня 1991 года Борис Ельцин избирается президентом России, Анатолий Собчак - мэром Ленинграда, а 53% опрошенных ленинградцев отвечает "Да" на вопрос о том, хотят ли они вернуть городу его историческое имя. Этот результат не позволяет сразу же переименовать город - решение должен был принимать президиум Верховного Совета РСФСР. Но российский парламент сразу после избрания президента был занят другими вопросами - депутаты выбирали преемника Бориса Ельцина на посту председателя Верховного Совета. Отчаянную борьбу за это вели Сергей Бабурин, поддерживаемый коммунистами, и Руслан Хасбулатов, поддерживаемый демократами (помнится, Лев Пономарев и Глеб Якунин объявляли чуть не агентами КГБ всех, кто не хотел голосовать за Руслана Имрановича), но никого избрать так и не удавалось. В Ленинграде тоже надо было выбирать нового председателя Ленсовета - и, в конце концов, в начале июля 1991-го на этот пост был избран Александр Беляев.

А затем наступили парламентские каникулы.

А еще через полтора месяца - путч…

В общем, к вопросу о переименовании города удалось вернуться только в начале сентября. Группа депутатов Ленсовета во главе с Александром Беляевым отправилась в Москву, где должен был проходить президиум ВС России, чтобы "пробить" нужное решение. Переговорив с большинством членов президиума, и заручившись их поддержкой, они вдруг выяснили, что соответствующего пункта …попросту нет в повестке дня заседания! Выручил Юрий Нестеров - народный депутат России и Ленсовета (затем - депутат Госдумы второго созыва), который срочно написал проект решения президиума и организовал его внесение. Мэр Ленинграда Анатолий Собчак на президиуме ВС не появлялся, и никакого участия в решении вопроса не принимал.
6 сентября 1991 года президиум ВС решил: руководствуясь мнением жителей Ленинграда, вернуть городу его историческое название Санкт-Петербург. 7 сентября решение было опубликовано и вступило в силу.

Возвращение состоялось.

…К Анатолию Собчаку никто не относился равнодушно - все опросы общественного мнения неизменно показывали, что его либо искренне обожали, либо столь же искренне ненавидели. Но первых с годами становилось все меньше, а вторых - все больше, причем их число успешно умножалось им самим.

Он был блестящим оратором, талантливым человеком и умным собеседником. Но за его эффектным словом редко таилось какое-нибудь дело, а хроническая нетерпимость к чужому мнению, менторский тон и привычка высмеивать не только врагов, но и соратников постепенно оставили его в политическом одиночестве.

Он был политиком, которому верили и которым восхищались сотни тысяч людей - в их глазах он олицетворял и демократические идеи, и правовое государство, и надежды на лучшее будущее. Но мало кто сделал так много, как он, для того, чтобы эти идеи были дискредитированы, государство - не построено, а надежды - не оправдались.

Он был избранным на волне энтузиазма председателем первого демократического Ленсовета - но стал, в конце концов, его могильщиком.

Он был первым мэром Санкт-Петербурга - но так не сумел стать первым губернатором северной столицы.

То, что он стал одним из символов последнего десятилетия прошлого века, кардинально изменившего нашу жизнь - бесспорно.

Но столь же бесспорно и то, что его подлинный облик все сильнее подменяется ретушированно-иконописным.

И нетрудно понять, почему.

Каждый раз, когда из первого мэра делают икону - взывая ли к его светлой памяти, объявляя ли себя его преданным учеником и последователем, прославляя ли всех, кто работал в его правительстве, клянясь ли в верности его делу, перечисляя ли его заслуги, открывая ли мемориальные доски - хочется спросить: вы преклоняетесь перед покойным Собчаком, или перед живым Путиным?

Хочется верить, что, по крайней мере, при следующем президенте, мы узнаем честный ответ на этот вопрос.

Если, конечно, он не окажется из числа тех, кто в середине 90-х годов работал в мэрии Санкт-Петербурга.