Уже тогда было понятно, что городок, о котором никто не слышал, станет не просто символом технократических катастроф XX века, но приобретет более серьезное значение.

Сообщения о том, что строится саркофаг над реактором, невольно снова погружали нас во времена «звезды Полыни». В конце концов относиться к катастрофе на атомной станции, как к обычной аварии, только более крупной, казалось для многих единственно возможным способом пережить то, что случилось 26 апреля 1986 года.

Мы не удивились, что первыми рассказали об аварии «западные голоса», что если бы облако не пошло на Западную Европу, вряд ли бы мы вообще что-нибудь об этом узнали. Мы еще не знали, что им были покрыты часть Белоруссии, Брянская, часть Калужской областей, Орловской, Тульской, Псковской, Ленинградской... Мы привыкали жить в катастрофе.

Обломки реактора разлетелись куда более мощно, чем казалось. Волна прошлась не только по нашей земле, вызывая все более серьезные разрушения, как политические, так и нравственные.

Мы уже не те, что были до взрыва. Даже те, кто не схватил дозу радиации, не могут сказать, что их не коснулась катастрофа. Техническая авария у нас трансформировалась в нравственную, заражая душевным расслаблением, равнодушием, потерей нравственно ориентированного сознания. Придем ли мы в себя после этой катастрофы?

Ведь одного Чернобыльского взрыва было бы достаточно, чтобы задуматься, что такие события не происходят только по халатности. Не задумались. Не задумались и после землетрясения в Армении, и после гибели на глазах у всего Севастополя теплохода «Новороссийск», ни после Чечни...

Теперь к нам везут со всего света ядерные отходы. И мы принимаем это.

***

Вагоны с иностранным отработанным ядерным топливом уже въезжают на территорию России. В ближайшие десять лет мы примем 20 тыс. тонн - по две тысячи тонн в год. При этом, после переработки одной тонны ОЯТ образуется в четыре раза большее количество радиоактивных отходов - жидких, твердых, газообразных.

Ясно, что, польстившись на 20 млрд. долларов, которые непонятно кто получит получим в уплату за ввезенное ОЯТ, Россия может заплатить гораздо больше.

Радиационное загрязнение грозит практически каждому российскому региону. Хранить и перерабатывать ОЯТ собираются в Красноярском крае и Челябинской области. В результате переработки 20 тыс. тонн зарубежного ОЯТ будет выделено миллионы кубометров радиоактивных отходов. Уже сейчас ведется активная работа по обоснованию и известны официальные предложения по созданию мест захоронения радиоактивных отходов в Челябинской, Астраханской, Самарской, Саратовской, Московской областях, Хабаровском крае, на Курильских островах и в других регионах России. По признанию авторов проекта ввоза зарубежного ОЯТ, только оставление радиоактивных отходов, образующихся в результате переработки и хранения ОЯТ, (а именно такой вариант закона пролоббировал Минатом) делает для международных транснациональных корпораций выгодными подобные проекты именно в России.

Перевозка смертоносного груза будет осуществляться по всей стране, от портов в Санкт-Петербурге, Мурманске, Новороссийске и Владивостоке по железным дорогам через Волгоград, Саратов, Самару, Тверь, Ярославль, Нижний Новгород, Пермь, Екатеринбург, Томск, Читу, Иркутск, Омск, Кемерово. При этом ни один субъект Российской Федерации не сможет запретить транспортировку или размещение на своей территории ядерных материалов.

Сегодня наше собственное ОЯТ хранится и перерабатывается только на горно-химическом комбинате в Железногорске (Красноярский край). Туда же будут ввезены иностранные ядерные отходы. Однако хранилище, рассчитанное на 6 тыс. тонн топлива, уже сейчас заполнено ровно наполовину. А если ударными темпами принимать по 2 тыс. тонн ОЯТ в год, то места на комбинате не останется через полтора года.

Говорят, что будут построено четырех новых хранилища, причем первое – уже в 2003 году. Между тем, известно, что подобное строительство занимает минимум десять лет. Более того, пока мы будем хоронить в Железногорске иностранное топливо, свое придется оставлять на АЭС. Однако и там хранилища не бездонные.

Не лучше обстоит дело и с переработкой. Отечественные отходы перерабатывает только одно предприятие - завод «Маяк» в Челябинске. Близлежащие территории официально признаны самым радиоактивно загрязненной местом в мире (и это при том, что до сегодняшнего времени мощности завода работали на треть). Кроме того, Россия – единственная страна в мире, которая закачивает отходы под землю, на глубину 200-300 метров, поскольку у нас отсутствуют необходимые технологии. Такие «могильники» находятся в Димитровграде, Северске Томской области и Железногорске. Жидкие отходы сбрасываются в открытые пруды, а газообразные - в атмосферу.

Отдельную проблему представляет перевозка топлива. И в Челябинск, и в Железногорск ОЯТ будет перевозиться по одной и той же ветке. По данным МПС эта ветка считается одной из наиболее аварийных в России. Едва ли к приезду ОЯТ железную дорогу приведут в божеский вид. Кстати, в Америке, где железнодорожные пути находятся в гораздо лучшем состоянии, с 11 сентября запрещена транспортировка любых радиоактивных веществ.

В России еще несколько лет назад было пресечено несколько попыток терактов на атомных станциях. Сегодня опасность возрастает многократно. Чтобы пустить в ход это страшное оружие, им совсем не обязательно захватывать его.

Но не следует забывать и о другой, не меньшей, опасности - человеческой безалаберности. История российских атомных станций знает немало примеров, когда людская глупость или безответственность приводили к трагедиям.

***

Будто нам всем ввели вирус, который ослабляет волю, разум, душу, и он победил нас. Что происходит с нами?

Память о Чернобыле - это нарастающий призыв к покаянию, к душевному выздоровлению. Пока мы не поймем этого, смертоносное облако будет накрывать нашу страну.