|
Электроэнергетику можно сравнить с нервной системой экономики,
ее реформу - с операцией на этой нервной системе. Реформа
в экономике, как и операция в медицине, - дело подчас нужное
и необходимое. Однако при проведении как той, так и другой
необходимо хорошо понимать: что не нравится в том, что функционирует
сегодня; что в действующей системе представляет наибольшую
опасность; на решение каких проблем должна быть направлена
планируемая реформа (операция); как именно и в какой последовательности
ее следует проводить; к каким результатам она должна привести;
какие варианты ее существуют; каковы риски при проведении
того или иного варианта; каковы условия того, чтобы она
оказалась успешной; можно ли обойтись - и до какой степени
- терапевтическими методами?
Вопросов, касающихся реформы электроэнергетики, немало.
Эти вопросы в течение последних лет постоянно задаются в
нашем обществе - задаются депутатами и сенаторами, представителями
законодательной и исполнительной власти, задаются в Москве
и регионах, задаются специалистами-энергетиками, задаются
многими гражданами нашей страны. Но далеко не на все вопросы
страна получает ответы.
Тарифы
Один из таких вопросов, на которые страна не получает убедительных
ответов, - цена электроэнергии, тарифы, по которым электроэнергия
продается и будет продаваться потребителям.
Что мы слышим регулярно? Мы слышим, что тарифы на электроэнергию
занижены, что их нужно повысить как минимум вдвое. Почему?
Отвечают, что по целому ряду причин. В частности, говорят,
что наши тарифы на электроэнергию ниже, чем в других странах
мира.
Конечно, сразу же возникает вопрос: почему можно сравнивать
наши цены на электроэнергию с ценами в других странах мира?
В силу физических свойств электричества его коммерчески
эффективная транспортировка ограничена определенным расстоянием
(экономисты называют такие товары "ограниченно торгуемыми").
Следовательно, для электроэнергии не существует ни единого
мирового рынка, ни единой мировой цены. Электроэнергия продается
на локальных рынках, цены на которых определяются по соотношению
имеющихся на этих рынках спроса и предложения. Соотношение
спроса и предложения на электроэнергию в России серьезно
отличается от соотношения спроса и предложения на электроэнергию
в зарубежных странах. Поэтому прямое сравнение номинальных
цен на электроэнергию в странах, энергетические системы
которых не связаны друг с другом, не вполне корректно.
Что касается непосредственно уровня российских цен, то
нетрудно предположить, что в силу достаточно низкого уровня
денежных доходов (в долларовом измерении) и существенного
излишка мощностей в российской генерации соотношение ограниченного
спроса на электроэнергию и значительного ее предложения
должно приводить к значительно более низким ценам на электроэнергию,
чем во многих других странах.
Непосредственное сравнение номинальных российских цен на
электроэнергию с ценами в других странах мира показывает,
что они находятся на более высоком уровне, чем их предсказанное
значение. Например, цена одного киловатт-часа электроэнергии
для промышленных потребителей в США и Германии составляет
4,1 цента, в Канаде - 3,8, во Франции - 3,6 цента. В России
она равна 2,1 цента, то есть примерно в полтора-два раза
ниже, чем в развитых странах. Однако уровень долларовых
доходов на душу населения в России примерно в 15 раз ниже,
чем в США, Германии, Канаде или Франции. Следовательно,
соотношение цен на электроэнергию должно быть не полутора-двукратным,
а большим. И тогда получается, что нынешние российские цены
на электроэнергию оказывается не занижены, а завышены. И
их, скорее всего надо не повышать, а снижать.
Сравним соотношения внутрироссийских и мировых (региональных)
цен по некоторым биржевым товарам, для которых существуют
мировые (региональные) рынки и мировые (региональные) цены.
Внутрироссийская цена нефти в течение последнего года колебалась
в пределах 20-30 процентов от мировой. Внутренняя цена мазута-20-35
процентов от мировой. Цены на газ - на уровне 15-20 процентов
от европейской цены. А вот цены на электроэнергию составляли
40-50 процентов от уровня цен в развитых странах.
Получается, что цены того товара, который не продается
за рубеж в таких количествах, как биржевые товары, товара,
являющегося "ограниченно торгуемым", товара, для
которого не существует ни мирового рынка, ни мировых цен,
оказываются более приближенными к ценам в развитых странах,
чем цены "торгуемых" биржевых товаров. Это противоречит
и экономическим законам, и мировой практике и означает,
что российские цены на электроэнергию завышены.
Если же сравнить цены на электроэнергию в регионах РФ с
ценами за рубежом, то выясняется, что в шести регионах страны
(в республиках Калмыкия и Якутия, в Архангельской, Камчатской
и Сахалинской областях, в Чукотском автономном округе) цены
на электроэнергию уже сегодня выше, чем цены во Франции,
Финляндии, Норвегии, Новой Зеландии. И это при том, следует
повторить, что Россия - все-таки страна с иным, более низким,
уровнем долларовых доходов на душу населения, чем упомянутые
страны.
Наконец, если проводить корректные международные сопоставления,
то надо сравнивать то, сколько страна в целом тратит на
электроэнергию, сколько за электроэнергию платят все национальные
потребители - промышленность, население, коммунальное хозяйство.
Например, в США в 1990 году все платежи за электроэнергию
составили 3 процента ВВП, в 1999-м - 2,3, в 2000-м - 2,2,
в 2001-м - 2,1 процента ВВП. Во второй половине 90-х годов
отношение всех покупок электроэнергии к ВВП составило: в
Финляндии - 3,2 процента, в Швеции - 2,5, в Италии - 2,4,
в Бразилии - 2,3, в Австрии и Швейцарии - по 2,1, в Германии
- 1,8, в Великобритании - 1,7, во Франции и Дании - по 1,6,
в Мексике, Индонезии, Ирландии - по 1,5. В подавляющем большинстве
стран все покупки электроэнергии составляли от 1,5 до 2,5
процента ВВП.
А теперь посмотрим, сколько платили и платят российские
граждане и российские компании за электричество. В 1995
году - 6,8 процента ВВП, в 1997-м - 8,2, в 2000-м - 4,2,
в 2001 г. - 4,7, в 2002-м - почти 5,5 процента ВВП. Рост
отношения стоимостного объема продаж электроэнергии к ВВП
происходил не столько за счет увеличения ее физического
потребления (в 2000-2002 годах оно выросло на 1,7 процента
- с 864 млрд. кВт-час до 878 млрд. кВт-час), сколько за
счет роста цен (они выросли на 53 процента - с 1,27 до 1,94
цента за кВт-час). Уже сегодня этот показатель в России
в 2,5-3 раза выше, чем в США и во многих других странах
мира.
Таким образом, в России за электроэнергию относительно
своих доходов платят больше, чем это делают в не самых бедных
странах мира, в странах, потребляющих электроэнергии на
душу населения в разы больше, чем мы. И в этих более зажиточных
странах расходы на оплату электроэнергии в два с половиной,
три, а то и четыре раза ниже, чем у нас. В чем причина?
Причина заключается в том, что цены, по которым электроэнергия
продается в России, являются не заниженными, а завышенными,
завышенными относительно величины нашего ВВП, относительно
уровня нашего экономического развития, относительно уровня
наших доходов.
Тем не менее мы постоянно слышим: "Нынешние цены на
электроэнергию недостаточны. Тарифы должны быть повышены
как минимум еще вдвое". Это означает, что сторонникам
повышения тарифов, расходы на электроэнергию в 5,5 процента
ВВП представляются недостаточными, что они, с их точки зрения,
должны быть увеличены как минимум еще вдвое. Это, следовательно,
означает, что нынешнее трех-четырехкратное превышение платежей
за электроэнергию в России по сравнению с зарубежными странами
должно быть, по-видимому, шести-восьмикратным.
Говорят, тарифы на электроэнергию надо повышать потому,
что растут издержки. В частности, председатель правления
РАО "ЕЭС России" А.Чубайс в недавнем интервью
сказал, что за последние несколько месяцев цена на мазут
(топливо для электростанций) значительно выросла и потому
надо повышать тарифы.
Действительно с февраля по ноябрь 2002 года цена на мазут
выросла в 2,5 раза. Однако, во-первых, даже из этого факта
не следует, что тарифы надо повышать. Цены на используемое
сырье изменяются постоянно, однако из этого не следует,
что и производимые из этого сырья товары и услуги должны
дорожать в той же степени. Больше ста стран мира импортируют
нефть, подорожавшую с 1998 года втрое. Однако долларовые
цены на их продукцию изменились мало. Представление о жесткой
связи издержек и цен является пережитком устаревших марксистских
представлений и унаследовано из госплановской экономики.
Во-вторых, жизнь началась не в феврале 2002 года. Не случайно,
что руководство РАО "ЕЭС России" предпочитает
не говорить о том, что было до этого. Дело в том, что в
течение полутора лет до февраля 2002 года цена мазута снизилась
в 2,5 раза. Так что за два года - с ноября 2000 года по
ноябрь 2002 года - она выросла на пять процентов в рублевом
измерении, или с 2429 до 2552 рублей за тонну. Пересчитанная
же в доллары по валютному курсу, цена мазута упала на 8
процентов - с 87,4 до 80,4 доллара за тонну. Так что сегодня
мазут в долларовом измерении обходится электростанциям на
8 процентов дешевле, чем два года назад. За это же время
цена на электроэнергию увеличилась на 59 процентов в рублевом
измерении и на 39 - в долларовом. Два года назад киловатт-час
электроэнергии продавался за 42 копейки, сейчас - за 67,
два года назад он стоил полтора цента, сейчас - 2,1 цента.
И таким образом обосновывается дальнейшее повышение тарифов
на электроэнергию?
Стране говорят, что повышение цен необходимо проводить
в течение двух-трех лет - до 2005 года, к тому времени уже
будет создан рынок электроэнергии, и тогда цены на нее упадут.
Почему упадут? Да потому, говорит руководитель РАО "ЕЭС
России", что есть такой экономический закон соотношения
спроса и предложения. В соответствии с ним даже в 2005 году
предложение электроэнергии в России - в силу огромного избытка
в ней генерирующих мощностей - будет еще значительно превышать
спрос на нее. Поэтому цены и пойдут вниз.
Если это так, если даже в 2005 году - при ожидаемом дальнейшем
росте ВВП и возможном выведении части генерирующих мощностей
- предложение электроэнергии будет значительно превышать
спрос на нее, вызывая снижение цен, то тогда это тем более
справедливо сегодня. Спрашивается, а какой резон тогда повышать
цены сейчас? Экономического резона не видно.
Заместитель председателя правления РАО "ЕЭС"
Я.Уринсон уверяет в своем интервью: "Повышение тарифов
сделает нас не беднее, а богаче". Трудно с этим спорить.
Повышение тарифов действительно сделает г-на Уринсона и
других менеджеров РАО "ЕЭС" богаче. Но всех остальных
в стране сделает беднее. Административное повышение тарифов
на электроэнергию стало отлаженным механизмом перераспределения
огромных финансовых ресурсов из немонопольного сектора экономики
в монопольный.
Инвестиции
Стране говорят, что без иностранных инвесторов не обойтись,
что электроэнергетике нужны инвестиции, что за предстоящее
десятилетие в генерацию надо привлечь 50-60 млрд. долларов.
Надо ли? Прислушаемся к предлагаемым аргументам: даже в
2005 году в России будет значительный избыток мощностей
в генерации, что приведет к избытку предложения электроэнергии
по сравнению со спросом на нее и неизбежному падению цен
на электричество. Но если сегодняшние излишки в генерации
составляют как минимум 35 процентов от существующих мощностей,
если генерация будет являться избыточной даже в 2005 году,
то, спрашивается, зачем нужны инвестиции в избыточные мощности?
Судя по динамике их выбытия, инвестиции в генерацию, возможно,
еще долго не будут нужны в больших масштабах. Потенциальные
инвесторы это понимают и потому в генерацию вкладывать не
спешат.
Они, может быть, и стали бы инвестировать в российскую
электроэнергетику, правда, не столько в генерацию, сколько
в сети. Но туда их не пускают. Хотя плотность электросетей
в России недостаточна, сетей не хватает, сети дефицитны.
Расшивать узкие места в электроэнергетике, соединять энергоизбыточные
регионы с энергодефицитными, увеличивать плотность электросетей,
повышать устойчивость и надежность электроснабжения потребителей
- поистине и масштабные, и весьма прибыльные задачи для
инвесторов - российских и зарубежных, частных и государственных,
индивидуальных и корпоративных. Но не велено инвестировать
в сети. Кем не велено? РАО "ЕЭС России". И содержится
этот запрет в рассматриваемом сейчас в Государственной Думе
пакете законопроектов по электроэнергетике. Если же ненароком
и появится смельчак, решившийся инвестировать в новые электросети,
то по окончании строительства придется ему с ними расстаться.
Потому что рассматриваемый сейчас и одобренный в первом
чтении пакет законопроектов по электроэнергетике предписывает
передать эти сети под управление РАО "ЕЭС".
И кто-то всерьез полагает, что таким образом можно привлечь
инвестиции?
Поэтому потенциальный инвестор анализирует ситуацию и выжидает.
Он внимательно изучает экономические и технические параметры
использования ресурсов в российской электроэнергетике. Он
сравнивает цены на электроэнергию в Германии и России -
4,1 и 2,1 цента за киловатт-час - разрыв двукратный. Сравнивает
цены на газ для производства электроэнергии: 250 и 17 долларов
за тысячу кубических метров - разрыв пятнадцатикратный.
Сравнивает зарплаты в Германии и России - разрыв опять близок
к пятнадцатикратному. Внимание потенциального инвестора
привлекает такая странность: в России издержки на производство
электроэнергии в пятнадцать раз меньше, чем в Германии,
но цены ниже только вдвое. Технологии в России, может быть,
и похуже, чем в Германии. И оборудование, может быть постарше
и поизношеннее. Но не в семь же раз! И не в семь же раз
больше газа расходуется на производство одного киловатт-часа,
не в семь же раз больше работников занято на аналогичных
электростанциях! И, следовательно, делает вывод потенциальный
инвестор, огромные средства, получаемые за продажу электричества
в России, идут не на электроэнергетику, а на что-то другое.
Может быть, на инвестиции? - проскальзывает мысль в голове
потенциального инвестора. Может быть, на строительство новых
станций и сетей, на обновление оборудования? - ведь столько
было сказано за последние годы о важности и необходимости
привлечения инвестиций. И тогда потенциальный инвестор заглядывает
в финансовый отчет компании РАО "ЕЭС".
Что же он там видит? Он видит, что если взять за точку
отсчета 1997 год, последний год перед приходом нового менеджмента,
то за прошедшие пять лет инвестиции в компании были сокращены
на 54 процента. У инвестора возникает естественный вопрос:
может быть, инвестиционный кризис таких масштабов разразился
во всей российской электроэнергетике? И тогда он заглядывает
в отчеты других компаний и видит, что такой кризис имел
строго избирательный характер - он захватил только РАО "ЕЭС".
Ничего подобного в других российских компаниях не наблюдалось.
Например, в другой электроэнергетической компании - Росэнергоатоме
- инвестиции увеличились более чем вдвое. И тогда потенциальный
инвестор начинает понимать, что в одной компании занимаются
реальными инвестициями, а в другой - пиар-компаниями по
поводу инвестиций.
Инвестор изучает данные об инвестициях по всей стране и
видит, что в целом по экономике инвестиции за пять лет увеличены
на 18 процентов, в целом по промышленности - на 20 процентов.
И только в одной российской компании инвестиции упали более
чем вдвое. И тогда инвестор начинает понимать, что он имеет
дело с какой-то очень специфической компанией, сильно отличающейся
от всей российской экономики.
Производство и занятость
Далее инвестор интересуется: а как изменялись в течение
этих лет объемы производства? Он обнаруживает, что за последние
пять лет объем производства в РАО "ЕЭС" сократился
на 2 процента, в то время как российский ВВП за это время
вырос на 19, а промышленное производство - на 29 процентов.
В минувшем году тенденции сохранились: объемы производства
в РАО "ЕЭС России" снизились почти на 3 процента,
промышленное производство в России увеличилось на 3,7, а
ВВП вырос минимум на 4 процента.
Потенциального инвестора интересует динамика численности
занятых в РАО "ЕЭС России". Он видит, что по всем
стандартам отчетности - и по российским, и по международным
- численность занятых в компании за последние годы выросла,
в то время как во всей российской промышленности уменьшилась.
Потенциального инвестора интересует динамика производительности
труда в РАО "ЕЭС". Выясняется, что за последние
пять лет она упала на 14 процентов, хотя во всей экономике
она выросла на 8, в промышленности - на 33 процента.
Потенциальный инвестор анализирует потери электроэнергии
в электросетях и узнает, что пять лет тому назад они составляли
10 процентов от объема производства, сегодня - 12. Естественно,
у инвестора возникают вопросы, на которые он, как, впрочем,
и вся страна, в течение нескольких лет не получает ответов.
Экспорт
Осторожный инвестор, тем не менее, продолжает свое исследование.
Его интересуют и другие экономические показатели энергохолдинга,
например, экспорт электроэнергии. Сколько раз в последние
годы инвестор слышал от менеджмента РАО "ЕЭС",
что стратегическое направление в развитии компании - продажа
электричества за границу! Лозунг модернизации: "Не
продавать сырьевые ресурсы - продавать электроэнергию -
товар с высокой добавленной стоимостью". Сколько планов
было принято по этому поводу! Сколько совершено визитов
- в Европу, Турцию, Китай, Японию!
Каков результат? За последние годы из этого бизнеса были
вытеснены практически все конкуренты, так что доля РАО "ЕЭС"
в экспорте российской электроэнергии поднялась с 60 до 92
процентов. Однако итог получился удручающим. В 1997 году
Россия экспортировала 22 млрд. кВт-часов электроэнергии,
в 2002-м - 17,9 млрд., или на 19 процентов меньше. В 1997
году стоимость экспорта составляла 630 млн. долларов, в
2002-м - около 300 млн., или на 52 процента меньше. Цена
одного кВт-часа экспортированной электроэнергии упала с
2,9 до 1,7 цента, или на 41 процент.
У потенциального инвестора, естественно, возникают вопросы:
интересно, а почему пять лет тому назад, при другом менеджменте
в компании, удавалось экспортировать электроэнергию по почти
вдвое более высоким ценам? Почему цены в странах-импортерах
изменились незначительно, а цена электричества, экспортируемого
РАО "ЕЭС" упала? Почему внутрироссийские цены
на электроэнергию растут, а экспортные падают? Или, наоборот,
если падают экспортные цены, то почему тогда растут внутренние?
Нет ответа. Хотя, конечно, возможен и такой ответ: если
экспортные цены падают, то для компенсации потерь внутренним
ценам надо расти. То есть если трудно удерживать зарубежные
рынки, то легче выбивать назначаемые государством тарифы
внутри страны. Но тогда инвестору понятно, что он имеет
дело не столько с качеством бизнес-менеджмента, сколько
с качеством лоббизма.
Количество вопросов у интересующегося инвестора множится.
Почему, например, российская электроэнергия, экспортируемая
в Казахстан, оказывается более дешевой, чем самые низкие
оптовые цены в стране - на ФОРЭМе? Почему цены на экспортируемую
в Азербайджан электроэнергию, оказываются вдвое более низкими,
чем цены на ФОРЭМе близлежащих кавказских регионов, откуда
собственно эта электроэнергия в Азербайджан и идет? Как-то
странно получается, что грузинские власти информируют об
одних объемах закупаемой у РАО "ЕЭС" электроэнергии,
об одних суммах, уплачиваемых за нее, а РАО "ЕЭС"
сообщает данные, в 5-10 раз меньшие? Нет ответов. Потенциальные
инвесторы сильно недоумевают и, естественно, не торопятся
вкладывать свои средства в такую компанию и в такую электроэнергетику.
|
