Как ни хотелось бы кому-то три года назад воскликнуть: “Король умер. Да здравствует Король!” — это было и остается преждевременным. Потому что уход Ельцина из активной политики вовсе не был его политической кончиной. Первый Президент России остался в политике как вполне реальная фигура, символизирующая определенную эпоху. И эта эпоха продолжает оказывать определяющее влияние на развитие страны.

Дело, конечно, не в том, что Ельцин, как он говорит, постоянно поддерживает контакты с силовиками. И не в демаршах по поводу “неправильного” хода интеграции с Белоруссией. Это все мелочи. Присутствие Б. Ельцина в сегодняшней политике гораздо глубже благодаря сохранению в руководстве страны старой команды, которая практически не понесла потерь и неизменно верна курсу, олицетворяемому ушедшим президентом.

Много говорилось, что Б. Ельцин уступил В. Путину кресло Президента страны при условии выполнения конфиденциального соглашения, в которое входило и обязательство не трогать ключевые фигуры ельцинского окружения. Ничем иным невозможно объяснить терпимость президента к правительству, которое откровенно саботирует его указания. Но даже если отвлечься от “соглашения” и представить, что Владимир Владимирович просто лично привязан к олигархическому клану, который условно обозначают как “семья”, нетрудно заметить, что второй Президент России угодил в ловушку, расставленную первым. Замысел Ельцина состоял в том, чтобы создать гарантии безопасности не столько себе и своей семье, сколько своему детищу, которым является олигархическая система взаимозависимости власти и крупной собственности в России.

Условия передачи власти Путину были таковы, что начисто лишали его возможности реально управлять страной. И хотя он наводнил управленческие структуры своими питерскими сторонниками, влияние ключевых фигур в Администрации и правительстве нейтрализовать не удалось. В результате новый президент оказался в положении несовершеннолетнего монарха, когда символы власти — держава и скипетр — в его руках, а реальной властью владеют регенты.

Правда, Путин сформировал собственный “домен” в виде силовых структур и федеральных округов, есть у него и свои люди на важных постах в правительстве. Эти ресурсы могут быть задействованы для движения в отдельных направлениях и проведения некоторых преобразований. Однако их явно недостаточно для того, чтобы поколебать основы сложившейся при Ельцине олигархической системы.

На сегодняшний момент историческая роль Путина состоит отнюдь не в том, что он ликвидировал олигархическую систему в России, а, напротив, в том, что он ее достроил. При нем система перешла от периода “войны всех против всех” к состоянию стабильности. Олигархи окончательно поделили сферы влияния и приняли два основных условия власти: полная лояльность и отказ от самостоятельного участия в публичной политике. Демонстративное “равноудаление” двух отдельно взятых олигархов ничего не изменило в общем порядке вещей, при котором олигархические кланы контролируют власть в принятии тех решений, которые их интересуют. А эти решения и есть самые ключевые для развития страны. При Путине позиции олигархов ослабли, пожалуй, только в таких сферах, как управление крупнейшими СМИ, зато усилились во многих других. Существенно окреп их контроль за отраслевыми министерствами и парламентскими комитетами, началось интенсивное освоение административного ресурса в регионах.

В чем же состоят главные особенности системы? Самый фундаментальный признак — приоритет интересов крупного бизнеса над общенациональными интересами при проведении государственной политики. Какой бизнес преуспел в ельцинскую эпоху, не является секретом. В первую очередь это бизнес сырьевой и первых степеней обработки, а также постсоветских монополий.

Естественно, что, контролируя власть, крупные бизнесы выстраивают государственную стратегию в интересах укрепления собственных позиций и в ущерб позициям любых других бизнесов (в том числе средних и малых), отраслей и стратегий. Таким образом, российской экономике изначально задан монопольно-сырьевой вектор воспроизводства. Много говорится, но ничего не делается для создания благоприятного инвестиционного климата. Вполне понятно, что олигархи видят в инвесторах, как отечественных, так и иностранных, угрозу своему бизнесу.

Сырьевая ориентация экономики есть приговор для инвестиций в несырьевые отрасли, в том числе высокотехнологические. Повышая конкурентоспособность собственных монополий и отраслей, олигархические кланы работают на снижение конкурентоспособности страны в целом. Выигрывает страна только тогда, когда международная конъюнктура (цены на нефть) благоприятствует бизнесу ведущих олигархов.

Олигархическая система — враг человеческих ресурсов. В. Путин не один раз говорил про необходимость поддержки малого и среднего бизнеса. По подсчетам экспертов “Яблока”, около 40 миллионов людей не могут сегодня найти места, где они могли бы эффективно трудиться. В развитых странах малый бизнес дает около 60 процентов ВВП, а в России — только 10. Если мы вообще не будем развивать крупный бизнес, а будем развивать только малый и средний до размеров 60 процентов ВВП, то это даст рост ВВП более чем в два раза. Даже если программу развития малого и среднего бизнеса растянуть на 10 лет, то годовой рост ВВП превысит 7 процентов. Всего-то и нужно сделать — это снять с малого бизнеса бюрократическую петлю и реально снизить налоги. А это колоссальный ресурс. Через малый бизнес можно очень быстро занять 20—30 миллионов человек. Пока же на этот счет у нас одни разговоры. Причина проста — олигархическому капиталу малый бизнес не нужен.

Другой фундаментальный признак системы — резкие диспропорции в распределении ВВП в пользу олигархии и обслуживающих ее отраслей и социальных групп. Удивляться этому также нет никаких причин. Олигархи не для того контролируют государство, чтобы делиться с обществом своими доходами. Делиться, конечно, надо, но по минимуму, необходимому для элементарного выживания населения, без чего система может рухнуть. Эта особенность системы позволяет объяснить парадокс: почему экономический рост почти никак не сказывается на уровне жизни? Все очень просто: рост-то он рост, но результаты его присваиваются привилегированным меньшинством общества, так или иначе связанным с олигархическими кланами.

Неизбежные следствия существования системы очевидны. В экономике это бесконечное бегство капиталов, избыточных для господствующих отраслей, а больше вкладывать некуда либо опасно. Это износ основных фондов промышленности, чреватый угрозой технологических катастроф. Невозможность обеспечить массовую занятость населения через потенциал среднего и малого бизнеса.

Человеческие ресурсы такая система в принципе отторгает. В результате принятия Закона о гражданстве наши соотечественники, живущие, допустим, в Казахстане, где они подвергаются дискриминации, уравниваются у себя на исторической родине, в России, с другими иностранцами. Вывод: люди, которые могут заселить пустеющие пространства страны и работать, не нужны, потому что они будут претендовать на часть олигархического пирога: их надо лечить, учить, платить пенсии и т. д.

Система живет сегодняшним днем, проедает свои собственные ресурсы. Она не способна обеспечить прорыв, не закладывает никаких проектов будущего, ни в области технологии, ни в области высокоразвитых отраслей промышленности. Она не может обеспечить эффективное образование, без которого нет развития и нет перспективы на будущее. Она не может обеспечить страну интеллектуальными ресурсами, причем я имею в виду даже не их привлечение и концентрацию, а простое удержание в стране. Система бессильна остановить “утечку мозгов”.

Система не способна обеспечить воспроизводство основных структур жизнеобеспечения, к которым относятся жилищно-коммунальное хозяйство, электроэнергетика, здравоохранение и социальная сфера. В долгосрочной перспективе эта система не способна обеспечить эффективность государства, как такового. В частности, одной из ее величайших проблем является то, что она не способна адекватно профинансировать даже национальную оборону, найти ресурсы на реформирование армии.

Подчинение государства олигархическим интересам приводит к формированию весьма специфической бюрократии. В наибольшей степени ее характеризует прямая связь с бизнесом через механизм теневого финансирования. Однако назвать российского чиновника высшего и среднего звена “слугой двух господ” — государства и крупного бизнеса — язык как-то не поворачивается ввиду смехотворности суммы, выделяемой ему формальным “господином” в лице государства. Следствие такого положения вещей — тотальная коррупция, пронизывающая весь государственный организм.

Решения высшей бюрократии (если они не являются чисто пиаровскими ответами на политический заказ президента) принимаются не на пользу государству и обществу, а в интересах либо олигархического, либо узковедомственного клана. Пример: пошлины на иномарки. Они призваны обеспечить сбыт неконкурентоспособных отечественных автомобилей и защитить инвестиции в автостроение некоторых олигархов. Или нашумевшая в свое время проблема ввоза ядерных отходов. Всем понятно, что решение принято исключительно в пользу одного государственного ведомства — Минатома. А хлопоты по разгребанию мировой ядерной помойки мы возлагаем на плечи наших детей и внуков.

Такая система может существовать достаточно долго. Но цена ее долголетия — безнадежное отставание и медленное умирание страны. Григорий Явлинский, сделавший наиболее глубокий за последнее время анализ олигархической системы, назвал этот процесс “демодернизацией”.

Президент Путин явно демонстрирует признаки недовольства системой, сложившейся в стране не без его участия. Тем более что выгодное для него сравнение с Ельциным постепенно уходит на задний план. Нынешнего Путина начинают сравнивать с “Путиным ранним”. И здесь намечаются разочарования.

В этой связи хотелось бы напомнить выступление премьер-министра в Государственной Думе в мае уходящего года. Незадолго до этого президент потребовал от правительства более амбициозных планов экономического роста. Касьянов, отвечая на вопрос члена нашей фракции “Яблоко” С. Иваненко, охладил пыл президента, заявив, что “никаких прорывов не будет”. Устами Касьянова олигархическая система дала президенту понять, кто в доме хозяин и каковы его планы на развитие домохозяйства.

Основные функции правительства в рамках системы весьма просты: отслеживать конъюнктуру мировых цен на нефть, чтобы не упустить доходы, и осуществлять политику бездефицитного бюджета. Понятно, что кабинет, озабоченный только этим, в принципе не может быть правительством развития. Это кабинет застоя. И пока имя президента будет связываться с таким правительством, за ним постоянно будет видеться тень Ельцина.

Исчезновение этой тени может произойти только при следующих условиях. Президент принимает руль государственной политики и, опираясь на прогрессивные силы общества, берет курс на демонтаж олигархической системы. Решительно отказывается от правительства нефтяной трубы и бездефицитного бюджета, назначает правительство инвестиций и человеческих ресурсов. Смена экономических ориентиров повлечет изменение политики во всех областях, вплоть до демографии и положения с преступностью. Лишь после этого можно будет сказать, что Владимир Путин пришел на пост президента для того, чтобы выполнить свою историческую миссию, а не завершить выполнение миссии своего предшественника.