— Игорь Юрьевич, правительство обнадеживает нас заявлениями о стабилизации, но не обещает высоких темпов экономического роста. С одной стороны, хорошо, что честно, но, с другой — грустно. Неужели нынешний уровень жизни гарантирован нам на долгие годы и нет никаких предпосылок для существенного роста?

— Сейчас у страны появился шанс осуществить экономический прорыв. Причем не на 3—5 процентов, как предсказывает Минэкономики, а как минимум в два раза больше. Цены на нефть на мировом рынке достаточно высоки. Это создает условия для профицитного бюджета и дает нам несколько лет передышки. Их надо использовать для построения оптимального экономического механизма, который позволит стране развиваться и богатеть не только за счет роста мировых цен на энергоресурсы, но и за счет грамотной экономической политики.

— В каких сферах экономики вы предлагаете наиболее радикальные изменения?

— Главное — это система налогообложения. Начну с того, что мы хотим максимально расширить возможности россиян для занятия бизнесом. Мы предлагаем ввести понятие семейного бизнеса. Это предприятие, фактически состоящее из одного человека, у которого могут быть «на подхвате» члены семьи или ближайшие родственники. Занимается оно не лицензируемыми видами бизнеса — торговля товарами, не являющимися подакцизными, различные виды ремонта, в том числе жилья и автомобилей, пассажирские перевозки, репетиторство. Разрешение на такой бизнес должно носить заявительный характер. Мы предлагаем доход от такого бизнеса облагать 13-процентным налогом, как зарплату. Оппоненты нам говорят: «Мало!» Но сейчас мы и этого не получаем, а деньги там крутятся немалые. По оценкам международных экспертов, теневой сектор составляет 40—50 процентов российского ВВП.

— Какие перспективы у этого законопроекта?

— Он внесен в Госдуму, мы знаем, что в общих чертах с ним ознакомлен президент и ему это показалось интересным. Сейчас документ находится на рассмотрении правительства.

— Насколько облегчит положение предпринимателей упрощенная система налогообложения малого бизнеса, которая вступит в действие в начале следующего года?

— С «упрощенкой» просто беда. То, в каком виде она будет действовать, выхолащивает из нее самую суть. Получается так. Купил предприниматель яблоко за три рубля, продал за пять, осталось у него два рубля прибыли. А налог по упрощенной схеме он должен платить с пяти. Кто же на такое пойдет? Фракция «Яблоко» внесла законопроект об изменениях в Налоговый кодекс, но слишком мало осталось времени — заявки на упрощенную систему должны быть поданы до 30 ноября.

— Что еще, на ваш взгляд, нуждается в корректировке?

— Мы считаем, что нужно отменять неэффективные налоги — такие, как, например, налог на рекламу. В чем его экономический смысл? Мы выступаем и против налога на добычу полезных ископаемых в его нынешнем виде. Вместо этого необходимо ввести дифференцированную ренту за использование природных ресурсов. Через три года только за счет ренты бюджет сможет получить дополнительно порядка 5 миллиардов долларов. Ну и особо я бы отметил необходимость изменить систему взимания единого социального налога.

Сейчас если зарплата работника составляет до 100 тысяч рублей в год, то есть до 8,5 тысячи в месяц, то предприниматель платит налог по максимуму — 36 процентов. Но средняя зарплата у нас гораздо ниже, чем 8,5 тысячи, поэтому предприниматели чуть ли не поголовно должны платить такой огромный налог. Мы предлагаем оставить максимальную ставку для зарплат до 27—50 тысяч в год, а на большие суммы — снизить налог до 20 процентов. Это, кстати, будет стимулировать предпринимателя повышать зарплату. Не буду утомлять цифрами, но мы подсчитали, что при такой системе общий объем поступлений не падает — только для Пенсионного фонда появляется дополнительно 32 миллиона рублей. Сейчас же из-за наличия двойной бухгалтерии люди расписываются в двух ведомостях, а в социальные фонды ничего не поступает.

— Наверное, кому-то выгодна такая двойная бухгалтерия?

— Конечно, выгодна. Но не предпринимателям — не они же такую систему придумали, — а чиновникам, которые контролируют бизнес и могут либо наказать, либо закрыть глаза на те или иные нарушения, на которые, подчеркну, толкает бизнесмена действующее законодательство. Вообще, проникновение чиновничества в бизнес несет серьезную угрозу экономике. Чиновники управляют колоссальным объемом государственного имущества. Возьмем, например, государственные унитарные предприятия (ГУП). Ожидается, что все они в текущем году заплатят в бюджет 500 миллионов рублей, в то время как их суммарный оборот, по самым скромным оценкам, составляет не менее 10 миллиардов долларов в год.

— А за счет чего такой разрыв?

— Потому что все уходит в карман чиновнику. На каждом ГУПе ведется двойная бухгалтерия, и вряд ли кто-нибудь окажется настолько наивным, что поверит, будто чиновники управляют имуществом в интересах государства, а не в своих собственных.

— Так что же делать?

— Во-первых, ГУПы надо преобразовывать. Соответствующий закон наконец-то принят в третьем чтении. Суть его в том, что они должны преобразовываться в казенные предприятия и в акционерные общества. В ближайшем будущем вообще не должно быть никаких ГУПов. А во-вторых, необходимо внедрять более современные формы использования имущества — это концессии. Государство подписывает публичный договор с частным инвестором, который вносит средства на развитие территории или на другие определенные цели, все это регулируется с точки зрения защиты инвестиций и подкрепляется публичным договором, предусматривающим право оспаривания в международных судах. В прошлом году была создана совместная рабочая группа из представителей Министерства экономики и партии «Яблоко», и наши специалисты написали проект закона «О концессионных соглашениях». Он уже прошел все межведомственные согласования, в декабре, насколько я знаю, планируется его рассмотрение на заседании правительства, а в первом квартале будущего года он поступит в Госдуму.

— В каких отраслях концессии дадут наибольший эффект?

— Это недра, лес и вообще природные ресурсы. А реформу ЖКХ вообще нельзя провести без создания концессий. Простой пример. Производство энергии в котельной, работающей на устаревшем оборудовании, обходится в восемнадцать раз дороже, чем в новой. Вы — власть, объявляете конкурс и говорите: я передам основные фонды плюс сети в концессию на 20 лет. Инвестор вкладывает 2 миллиона долларов, покупает самое современное оборудование, удешевляющее расходы, окупает его за 5—7 лет, а остальные годы работает на свою прибыль. Но сейчас пока нет рамочного закона о концессиях. Между тем их использование дало бы бюджету до 10 миллиардов долларов в год.

— Боюсь, и выбор концессионера не обойдется без личной симпатии чиновника. А есть ли какие-нибудь формы, полностью исключающие этот мздоимный человеческий фактор?

— Вот еще одно направление, которое мы предлагаем, — активизация биржевой и электронной торговли. Существуют товары, которые могут быть стандартизированы, то есть которые можно покупать, не пробуя, а ориентируясь на сорт или другие характеристики. Это топливо, зерно, сахар и еще некоторые другие. Мы предлагаем правительству РФ, субъектам Федерации, органам местного самоуправления, в огромных количествах приобретающих такие товары у различных поставщиков, в обязательном порядке закупать все это только на биржах посредством электронной торговли. Какие тут могут быть «откаты» чиновникам? По нашим оценкам, такая система даст 20 процентов экономии на различных государственных закупках, а это миллиарды рублей.

— А вы эти идеи озвучивали?

— Да. Мы рассказывали об этом Михаилу Касьянову. Он полностью поддержал идею и пригласил представителей «Яблока» на переговоры для уточнения деталей такой торговли. Думаю, это произойдет в ближайшее время.

— Что еще сдерживает экономическое развитие страны?

— Монополизация экономики — вот один из основных тормозящих факторов. Необходимо проводить аудит естественных монополий. Вообще же мы считаем, что действующая антимонопольная политика неэффективна — прежде всего потому, что решение о введении антимонопольных мер и льгот принимает МАП, а это те же чиновники. Необходимо дать право гражданам и организациям напрямую обращаться в суды по делам об антимонопольной деятельности, и если будет установлено, что в результате этой деятельности нанесен ущерб, то суд должен налагать штрафы, многократно превышающие размеры ущерба. Кроме того, он должен иметь право выносить решение о разделении монополий на несколько компаний с продажей их акций на рынке. Тогда у монополистов будет земля гореть под ногами.

Во всем мире государственные органы используют для стимулирования экономики очень широкий инструментарий. Наше же правительство знает только одну форму — выдачу денег через адресную программу капитальных вложений. А ведь существуют еще субсидирование процентных ставок, выдача государственных гарантий, выпуск ценных бумаг, взаимное финансирование, организация концессий, лизинговые схемы. Особо хотел бы остановиться на привлечении частных инвестиций. Почему бы не сделать это под государственные гарантии фиксированных процентных ставок? Для инвестиций следует выделить в бюджете специальный раздел, условно говоря, целевых программ экономии ресурсов. Воды, тепла, электричества — чего угодно. И организовать конкурс между регионами на право обладания этими суммами. Сегодня не происходит экономии ресурсов, хотя их цена достаточно велика и в этом есть необходимость. Существуют и механизмы экономической заинтересованности тех, кто будет реализовывать такие программы. Но ничего этого не делается…

— Почти все главы субъектов Федерации негативно отзываются о действующем распределении собранных в регионах налогов. Сейчас на местах остается только 30 процентов, а не 50, как было раньше, это ударило по экономике регионов, подорвало социальные программы.

— «Яблоко», кстати, всегда выступало за распределение в пропорции 50 на 50. Сейчас мы предлагаем полностью изменить систему межбюджетных отношений и сформировать ее по такому принципу, как это делается в Германии. Размер выделяемых региону трансфертов должен соответствовать количеству населения, проживающему на этой территории, и учитывать дифференцированные для каждого региона стандарты жизни. Разумеется, с некоторыми коридорными ограничениями и поправочными коэффициентами. Это позволит сделать расчет трансфертов более обоснованным. Сейчас, вы уж мне поверьте, система расчета настолько запутанна и нелогична, что суммы в 100 миллионов рублей чиновник может легко «передвинуть» из одного региона в другой. И без труда обосновать это.