"Мы приняли не земельный рынок, мы приняли ублюдка. Весь рынок земли становится под полный, тотальный контроль сельскохозяйственного чиновника" - так, без обиняков, отозвался о новом законе в интервью "Деловой хронике" депутат Государственной думы Алексей Михайлов.

Он предложил к проекту закона об обороте сельхозземель более 30 поправок, которые, на его взгляд, могли бы резко стимулировать приток инвестиций в земледелие. Больше него поправок в данный проект закона попытался внести лишь депутат Александр Четвериков. И это логично. До получения думских полномочий Александр Четвериков активно занимался сельскохозяйственным бизнесом. Он возглавлял совет директоров курской группы компаний "Агрохолдинг".

Но думское большинство во втором чтении проекта закона провело свои поправки, которые еще в большей степени ограничивают проведение сделок с землей сельхозназначения. Николай Харитонов, руководитель Аграрной депутатской группы, не раз говорил о том, что торговать надо не землей, а продукцией, произведенной на земле. И государству, на его взгляд, лучше кредитовать под залог сельхозпродукции, а не земли.

Следует напомнить, что закон всего несколько недель назад был принят Думой. Есть стопроцентная уверенность, что в течение лета он пройдет через Совет Федерации, затем через руки президента, после чего вступит в законную силу.

Главная "загогулина" нового закона вовсе не в том, можно ли продать пядь родной земли иностранцам. Тот же Алексей Михайлов данное ограничение считает просто абсурдным. Да, иностранцы не смогут напрямую покупать землю, "озеленяя" наши поля. Зато без проблем могут приобрести колхоз вместе с принадлежащей ему землей. "Какой смысл этих ограничений? - говорит Алексей Михайлов. - Тем не менее это тот вопрос, который обсуждали у президента. Затем проводили через Думу. Можно подумать, что иностранец купит этот кусок земли и попросит завернуть, чтобы взять его с собой. Он ведь только деньги сюда привезет, и все". Впрочем, до денег дело вряд ли дойдет. Закон об обороте земель сельскохозяйственного назначения вводит такие ограничения на сделки с землей, что любой нормальный бизнесмен предпочтет не связываться. Себе дороже. Русское поле может оказаться настоящим полем чудес, где чиновник самым чудесным образом в очередной раз будет решать: иметь или не иметь...

Прежде всего чиновники на местах получают преимущественное право на покупку земли. Фактически им дано право "первой ночи". А еще точнее - целый медовый месяц. Суть в следующем. Сегодня в стране уже есть 12 млн собственников земли. Это граждане, которым земля досталась в начале 90-х годов в результате реорганизации колхозов и совхозов. Так вот, никто из них не сможет продать свою землю без ведома и согласия чиновника. Это значит, что еще 12 млн человек, не считая потенциальных покупателей их земель, поставили в прямую зависимость от действий чиновников. Вот это размах!

К примеру, я решил продать свой земельный надел в 5-7 га. Нашел покупателя. Определился с ценой. Раньше мы ударяли по рукам, документально оформляли сделку и расходились. Теперь это выглядит иначе. Вместо того чтобы заключить сделку, я должен в письменной форме известить местную власть обо всех условиях договора. Чиновнику на все про все дается месяц. За это время он должен решить, что ему делать с моей землей. Выкупить ли за счет средств местного бюджета или разрешить мне продать землю "на сторону". Таким образом, ни я, ни покупатель моей земли заведомо не знаем, что будет дальше.

Совершенно не ясно, как и в какой срок местные власти собираются приобретать эти земли. Расстроив мне сделку с потенциальным покупателем, как быстро чиновник выкупит мою землю? Опыт подсказывает, что не так скоро, как хотелось бы. И здесь я вновь оказываюсь в прямой зависимости от чиновника. Снова придется что-то предпринимать, чтобы получить деньги за землю, проданную в принудительном порядке. Волей-неволей мне придется первым заплатить чиновнику, чтобы получить свои же деньги. Думаю, что знаков благодарности чиновники потребуют от нас и на всем протяжении решающего месяца. Воистину медовый месяц! А иначе, сами понимаете...

Хорошо, покупатель не сбежал от меня и дождался чиновничьего благословения на сделку. Думается, за свое терпение покупатель также вправе попросить о чем-то приятном. Например, о скидке. И я бы рад дать ему скидку, но в этом случае закон снова потребует от меня новой встречи с чиновником. Поскольку условия сделки изменились, я должен вновь известить местные власти. И ждать еще месяц: не захотят ли они воспользоваться моей скидкой и приобрести землю по более низкой цене?

"А если после этого в договоре произойдут новые изменения, то потребуется еще месяц, - говорит Алексей Михайлов. - И все это время чиновник может эту сделку разрушить, просто сказав "нет, мы будем покупать".

Есть куча других ограничений, которые позволяют чиновнику чувствовать себя хозяином на чужой земле. Например, чиновник может решить, что землевладелец использует землю "ненадлежащим" образом. Чиновнику ничего не стоит взять бумагу и придать своему мнению форму искового заявления в суд с требованием отобрать землю.

"Просто отнять землю. Бесплатно. Ну да, через суд. Но суды-то наши. Вы же знаете, как они работают. Доказывайте потом свою правоту вплоть до Европейского суда, который через три года, может быть, и примет решение в вашу пользу... Кому нужны такие риски? Никому, - считает Алексей Михайлов. - Я должен констатировать, что произошла полная чиновничья революция. Если раньше чиновник де-факто распоряжался землей, то теперь он стал ее реальным распорядителем. Преимущественное право на покупку земли убивает рынок".

Оборотная сторона земли

В законе об обороте земель сельскохозяйственного назначения заложена еще одна мина замедленного действия для инвестора. Речь идет о чрезвычайно сложной процедуре выделения в натуре земельного пая. Директора колхозов могут спать спокойно: колхозник практически не в состоянии забрать назад свой земельный пай, ранее переданный колхозу, и продать его.

Из 12 млн граждан, владеющих земельными паями, 95% владеют ими на бумаге. На праве долевой собственности с другими колхозниками. У них нет паспорта на землю, который описывал бы конкретное месторасположение участка на местности. Никто из них не может конкретно ткнуть пальцем в землю и сказать: "Это мое". Все вокруг колхозное... У каждого из них было более пяти лет, чтобы, как положено, оформить свое право на землю. Теперь это сделать будет совсем не просто.

Колхозник, надумав продать свою землю, обязан известить об этом всех членов колхоза. Либо каждого под роспись. Либо более цивилизованно - через газету. И потребовать выделить в натуре его земельный участок. Но не вся колхозная земля равноценна. Естественно, колхозник не прочь получить более дорогостоящий участок. Остальные - спихнуть самый неликвидный. На лицо конфликт интересов. Прав, как всегда, тот, у кого больше прав. Колхоз. Если хоть один из колхозников упрется - не видать землевладельцу своей земли в натуре. Колхоз может зачитать бедолаге его права: обратиться в суд, поискать справедливости у тех же чиновников. Но все это время его землей будет распоряжаться колхоз. Так решили депутаты Государственной думы.

Но вдруг случилось невероятное, и колхознику таки выделили самый лучший участок. Несчастному и за это придется заплатить. Теперь уже колхозу. Компенсировать разницу в стоимости своего участка по сравнению с другими, менее привлекательными, оставшимися в колхозе. Несложно представить, сколько потребуется времени, чтобы утрясти все юридические процедуры, связанные с подтверждением прав на землю. До этого момента вряд ли можно вести речь о серьезных инвестициях в землю. Впрочем, в кулуарах Думы не скрывали, что закон написан под уже существующих крупных землевладельцев и арендаторов. Зачем фактическим владельцам колхозов забивать себе голову покупкой земли? Они и так пользуются ею без всяких ограничений. Арендаторы в лице руководителей хозяйств по 7-8 лет не платят людям дивидендов по их земельным паям. И никто не ропщет! Да разве кто из начальства откажется добровольно от такого положения дел? Никогда. И закон об обороте земель сельхозназначения, по сути, укрепляет зависимость рядового землевладельца от своего "хозяина".

Например, Николай Харитонов не скрывает, что закон принят в целях недопущения разрушения крупных сельхозпредприятий.

"При принятии закона я категорически настаивал на том, чтобы отказаться от преимущественного права покупки земли, - говорит Алексей Михайлов. - Я предлагал ввести более простую процедуру выделения земельных долей. Чтобы люди могли реально распорядиться своей землей. Вот тогда бы появился настоящий рынок земли, где был бы спрос и со стороны иностранцев. Но вместо этого в закон ввели новые ограничения со стороны субъектов Федерации. Им дали право в течение 10 лет вообще не вводить у себя даже такой ублюдочный рынок земли. Мы не создали земельный рынок этим законом. И нечего даже мечтать о каких-то инвестициях".

"Наше государство похоже на маньяка. Оно не справляется со своими прямыми обязанностями - армией, сбором налогов. Но все время лезет похозяйствовать". Это мнение Евгении Серовой, одного из ведущих экспертов в области сельского хозяйства.

Впрочем, это уже другая история. Продолжение следует.