Все это во многом так, но не в том главное. Всплеск экстремистских выступлений последнего времени - прямое следствие выстроенной за последние неполных три года внутриполитической системы.

Нынешняя администрация пришла к власти на откровенно националистической волне. Оппоненты власти на выборах 1999 и 2000 года представлялись как враги государства. Таковыми были выставлены и те, кто пытался проследить "семейные" коррупционно-финансовые потоки и уж конечно те, кто осмелился говорить о тупиковости чеченской политики власти после перехода Терека в октябре 1999-го. Националистическая пропаганда и военная истерия были сознательно избраны в качестве инструмента завоевания и думских кресел, и главного, кремлевского.

В то же время госчиновники во главе с президентом очень много говорили об "исправлении имиджа", сотворении "положительного образа России". В основе этой идеи мысль о том, что большинство российских проблем не существуют в действительности, а происходят от просто-напросто неправильного взгляда на страну и власть. Для вдалбливания в головы людей этой мысли госпропагандой со времени дела "Бэнк оф Нью-Йорк" было сделано очень и очень много.

Сейчас имиджмейкерский запал власти немного поутих. Президент, судя по апрельскому посланию, пытается говорить о реальных проблемах. Да и скинхеды вроде бы признаются большей опасностью для государства, чем правозащитники.

Однако дело уже сделано. От идеи "неправильного имиджа" - один шаг к мысли о том, что во всех российских бедах виноваты иностранные заговорщики и внутренняя "пятая колонна". Спорт, в котором обвинения во всем злобных судей - дело обычное, стал темой, в связи с которой эта схема реализуется особенно легко.

Схема оказывается востребованной потому, что каких-либо реальных способов решения действительно существующих проблем, повышения нищенского уровня жизни большинства населения страны власть не предлагает. Нельзя же считать ноу хау советского стиля компанейщину, с помощью которой президент, правительство и госсовет пытались бороться с беспризорностью.

Широко разрекламированное в конце прошлого года повышение зарплаты бюджетникам вылилось в задержки выплат и опустошение местных бюджетов. Теперь Министр труда и социального развития Александр Починок заводит осторожный разговор о необходимости сокращения числа работников бюджетной сферы, а Герман Греф - о 30-процентном секвестре бюджета.

Разрыв между имитацией бурной деятельности и реальностью растет, чувство неудовлетворения людей своей жизнью и властью - тоже.

Между тем, публичные, демократические каналы выражения недовольства блокированы. Уж так выстраивалась система, что ее основными врагами стали критикующие власть СМИ и "неконструктивная", то есть, не покоренная оппозиция. Воинствующий национализм по-прежнему остается одной из основ государственной пропаганды и какой-либо поворот здесь вряд ли возможен.

Можно, конечно приказать сделать несколько антиэкстремистских сюжетов, но они не сделают погоды на фоне ставших обычными для РТР репортажей о католической опасности, смертной казни как средстве борьбы с преступностью. Рядом будут сюжеты, полные сочувствия к полковнику Буданову.

То же самое можно сказать о настроениях и высказываниях большинства политической элиты.

Есть, правда, еще антикоммунистический фронт, который вроде бы направлен как раз против возвращения к тоталитарным временам, но на самом деле антикоммунистическая борьба российской власти приводит к совершенно другим результатам.

Во-первых, она сводит проблему тоталитаризма и диктатуры к опасности возвращения в коммунизм, а для страны опасней не красное прошлое, а коричневое будущее. С фонтанирующей мракобесными предложениями партией Геннадия Райкова, входящей в пропрезидентскую думскую четверку, государственные СМИ, орьбы не ведут и вести не будут.

Во-вторых, КПРФ, являясь, на самом деле, консервативной партией, во многом аккумулирует и удерживает в определенных рамках националитстически настроенный электорат. Уйдя от коммунистов, этот электорат будет поддерживать откровенных националистов.

Национализм, ностальгия по по-настоящему твердой руке и реально затянутым гайкам оказывается единственным, при этом фактически благословленным официально, выходом для недовольства.

Показательная модель ситуации - отношение к происходящему в Чечне. Всем понятно, что, несмотря на все заявления президента, война не закончена. Разговоры о политическом урегулировании считаются предательством. Выход снова один - всех "мочить", более жестоко чем сейчас, а для этого нужна другая власть.

Вот так выстроенная после 1999 внутриполитическая система, которая на первый взгляд кажется стабильной и долговременной, может оказаться всего-навсего непродолжительным авторитарным прологом к приходу националистического, фашиствующего режима.

Всем известные всплески экстремизма - не единственная и не главная его предпосылка. Нельзя не обратить внимание на антикатолическую кампанию развернутую в последнее время, приход во власть на региональном уровне представителей ФСБ, которые начинают вытеснять коммунистических губернаторов из "красного пояса", возросшую активность националистической партии Геннадия Райкова. Эти, более глубокие проявления националистического крена, при обсуждении темы экстремизма обычно даже не упоминаются, все сводится к пресловутым скинхэдам.

Положение осложняется тем, что даже либерально настроенные политики и журналисты, которые поднимают тему экстремизма и пытаются ее обсуждать, не могут осознать проблему до конца в полном объеме, потому что сами в 1999-2000 приложили руку к ее порождению.

Сегодняшние либерал-интеллектуалы наступают на те же грабли, что их предшественники сто лет назад. Только тогда, в конце XIX, начале XX века либеральные писатели оправдывали народовольческих и эсеровских бомбистов, а нынешние взялись воспевать "возрождение в Чечне российской армии". Заканчивают и те, и другие одинаково - ужасом перед грядущим хамом.

Ужас заставляет ошибаться снова и снова, в нашем случае - уповать на то, что с опасностью справится породившая ее система, если снабдить ее дополнительными средствами борьбы. Я имею в виду внесенный в Думу президентом закон "О противодействии политическому экстремизму", который зачастую воспринимается как универсальное средство борьбы с этим злом.

На самом деле, ни для кого не секрет, что обвинительные приговоры по делам национал-экстремистов столь редки и незначительны совсем не из-за отсутствия специального закона. Просто очень многие сотрудники правоохранительных органов и судьи сочувствуют обвиняемым, также как обвинение сочувствует полковнику Буданову. Впрочем, дело не только в судах и милиционерах, но и в тех, кто причисляет себя к политической элите. Председатель думского комитета по безопасности Александр Гуров, например, считает, что 9 июня в центре Москвы имело место обыкновенное хулиганство.

Между тем, текст нового закона таков, что его принятие может привести к результату, противоположному ожидаемому. Записной либерал Николай Сванидзе никак не может понять, почему против "антиэкстремистского" закона при его рассмотрении в первом чтении проголосовали не только коммунисты и аграрии, но и часть депутатов "ЯБЛОКА". Да потому, что алтайская организация партии уже вносилась местной властью в списки экстремистских. Если закон в его нынешнем виде будет принят, региональные власти получат хорошее средство борьбы с любой оппозицией. Местные же скинхеды легко объяснят, что они не экстремисты, а патриоты.

Еще раз повторю, что главная проблема не в том, какими инструментами пользуется система, а в самой системе.

Единственный реальный способ не зайти окончательно в тупик - восстановление демократических институтов, превращенных за последние три года в банальную декорацию, нормальное публичное обсуждение и поиск решения проблем, стоящих перед страной. Только таким образом можно с одной стороны, сокращать социальное неравенство, постоянно порождающее недовольство, с другой - давать людям конструктивную возможность проявления этого недовольства.

Конечно, это означает демонтаж выстроенной под нового президента системы и значительные кадровые перемены во власти. Возможно ли это вообще и сможет ли возглавить этот процесс сам президент - большой вопрос. Можно по-разному оценивать шансы получить на него положительный ответ. Но осознавать, что вопрос именно таков необходимо.

Особо отмечу, что разрабатывающиеся правительством сегодня проекты реформ сокращению социального неравенства никак не способствуют. Разработанные под руководством Германа Грефа планы реформы ЖКХ перекладывают практически всю тяжесть решения проблемы с власти на граждан, реформа РАО ЕЭС обогатит менеджеров компании и приведет к повышению тарифов на электроэнергию пор крайней мере в два раза, а также, к росту масштабов отключений неплательщиков. Массовые протесты против повышения тарифов на услуги ЖКХ и отключений электроэнергии - уже реальность. Реальность трагическая - последняя акция протеста против отключения электроэнергии в Ульяновской области закончилась гибелью людей. Те, кто участвует в этих акциях - никакой не быдл-класс, а нормальные люди, поставленные в неприемлемые условия. Не имея никакой иной надежды, они тоже могут быть рекрутированы радикалами.

И виноваты будут не они, а беспомощная власти и с виду озабоченные ростом экстремизма, демократические политики, которые верят не в людей, а во власть и вместо реальных решений проблем армии предлагают легализовать откуп от военной службы за три тысячи долларов, как депутат от СПС Семенов. Московские негосударственные СМИ забавную идею обсуждали целый день. А ведь могли бы подумать, как эти три тысячи долларов, звучит для людей, которым такую сумму в нынешних условиях надо полжизни копить. Если демократы уже списали этих людей со счетов, у них остается один выход. Не буду повторять какой.

* Андрей Васильевич Космынин - кандидат исторических наук, главный специалист Аналитической службы "ЯБЛОКА"