— Сергей Алексеевич, новый избирательный закон был принят в Госдуме за основу достаточно давно. Назывались разные сроки рассмотрения поступивших к нему поправок: февраль, март и т. д. Но второе чтение состоялось только в конце апреля. Почему же работа над этим документом так затянулась?

— Поправок к нему было подано очень много — около трех тысяч. Основная нагрузка по их рассортировке легла именно на наш комитет, который по данному законопроекту является профильным. То есть мы должны были рассмотреть каждую поправку и вынести свое рекомендательное экспертное решение для пленарного заседания Думы: целесообразно принять либо отклонить ту или иную из них. И по большинству поправок с представителями Центризбиркома, который является автором законопроекта, официально внесенного в парламент президентом, в комитете шли достаточно жаркие споры. По-иному, собственно, и быть не могло: будущий закон впрямую затрагивает интересы и избирательной комиссии, и депутатов — одним по нему предстоит работать, другим избираться в органы власти.

— Какие же из поправок стали предметом наиболее бурных дебатов?

— Например, предложение отменить на всех выборах досрочное голосование избирателей. Реальная практика многих избирательных кампаний уже наглядно показала, что именно при досрочном голосовании возможны самые откровенные манипуляции. Когда людей сотнями и даже тысячами подвозят накануне выборов на участки, то любому здравомыслящему наблюдателю сразу становится ясно: тут что-то не так. А такое было, в том числе и у нас в Петербурге — на тех же выборах в ЗакС 1998 года. Вот почему наш комитет и высказался за то, чтобы досрочного голосования не было. ЦИК же настаивал, чтобы в субъектах Федерации эта процедура оставалась. По крайней мере предлагалось дать территориям право ее вводить или не вводить по собственному усмотрению. Более того, в первоначальном проекте была еще и норма, допускающая возможность голосования по почте. Но ее большинство членов комитета тоже сочли нецелесообразной: при таком варианте злоупотреблений возникнет еще больше.

— Но ЦИК, видимо, пытался выступить в защиту прав избирателей: если человек объективно не может быть в том месте, где идет голосование, то справедливо ли лишать его возможности участвовать в выборах?

— Да, примерно так они свою позицию и формулировали. Но наши контраргументы были, на мой взгляд, более убедительными: борясь за права явного меньшинства — не так уж и много у нас бывает командированных в воскресные дни, — мы рискуем, по сути, нарушить права всех остальных избирателей, которые придут на участки. Если путем манипуляций будет искажено истинное волеизъявление этих людей, то о какой вообще демократии может идти речь?

На думских выборах, кстати, досрочного голосования нет, и ничего страшного. Нам говорили, что в этих кампаниях, мол, только заграничная командировка может стать причиной полного неучастия человека в выборах: находясь в другом городе России, он проголосует хотя бы за партийный список. А вот, скажем, петербуржец, отправленный по службе в воскресенье в Москву или Рязань, за приглянувшегося ему кандидата в депутаты ЗакСа проголосовать уже никак не сможет при всем желании. Но таких же, повторяю, меньшинство. А остальные пускай уж сами решают: ехать им на дачу с пятницы или субботы либо же единственный раз за четыре(!) года остаться в городе и утречком в воскресенье зайти на свой избирательный участок.

— Кстати, наши депутаты ЗакСа в своем новом избирательном законе досрочное голосование уже отменили.

— И правильно сделали.

— Какие же еще, Сергей Алексеевич, позиции вызвали полемику в вашем комитете при рассмотрении поправок?

— Процедура формирования избирательных комиссий. Думаю, что о ее важности для проведения действительно честных и чистых выборов долго говорить не стоит. Ведь крылатое выражение: «Не важно, как голосуют, а важно, как считают» не потеряло актуальности до сих пор.

ЦИК выступил здесь за создание единой вертикали, за идею полного соподчинения этих органов. Предлагалось, в частности, назначать в вышестоящих комиссиях всех председателей нижестоящих. Нам же откровенно показалось, что при такой системе ЦИК превратится в настоящее «министерство по выборам». И мы предложили вариант разумного компромисса.

Как известно, в России ЦИК является головной комиссией по федеральным выборам, комиссии субъектов Федерации — головными по выборам губернаторов и депутатов представительных органов власти регионов и т. д. Так вот, комитет высказался за то, чтобы в головных комиссиях, формируемых по предложениям партий, имеющих фракции в Думе, сохранился принцип выборности председателей. А вот ниже — в территориальных, окружных, участковых комиссиях действительно целесообразно назначать руководителей из числа членов данных структур решением головной комиссии. Таким образом, тут сохраняются и элементы демократии, и черты единой вертикали.

— На многих выборах чрезвычайно остро стоял вопрос о снятии кандидатов с регистрации: вспомним список ЛДПР в думской кампании, Курск, Якутию, Ростов и т. д. Словом, ясно, что в действующем законодательстве данная коллизия как следует не отрегулирована. Будут ли тут внесены соответствующие изменения?

— Обязательно, и об этом мы тоже спорили на заседаниях комитета. Предложена достаточно жесткая норма, согласно которой снимать кандидата с дистанции может только суд, но не избирком. Последний может только обращаться туда с соответствующим мотивированным предложением.

Это логично хотя бы потому, что, когда кого-то снимают, он все равно обращается в суд.

То есть судебного разбирательства в любом случае не избежать. Но сейчас главный вопрос в том, что если кого-то снял избирком, а он подал жалобу, то на время до рассмотрения этой жалобы человек лишается возможности вести свою кампанию. Теперь же в ситуацию вносится определенность: снял тебя суд — все, ты не кандидат. Вынесено решение в твою пользу — агитируй за себя и избирайся. При этом снимать решили не позднее чем за 5 дней до голосования — чтобы пострадавший имел реальную возможность отстоять в суде свою позицию. Так что инцидентов, подобных тому, что случился в Курске с Руцким, когда того сняли буквально в последние часы до голосования, теперь уже не будет.

— Последний и, наверное, самый главный вопрос, который волнует многих потенциальных кандидатов в депутаты и избирателей тоже: будут ли по этому закону партии допущены на выборы в региональные законодательные органы посредством составления своих списков по аналогии с федеральными списками в думских кампаниях?

— Соответствующая поправка, как известно, совсем недавно успешно прошла три чтения в Думе, когда принимались изменения в другой федеральный закон — об общих принципах организации органов госвласти субъектов Федерации. Подавляющее большинство депутатских голосов за нее говорит о том, что лед тронулся, и достаточно серьезно.

Но затем Совет Федерации изменения эти отклонил, предложив создать согласительную комиссию. В обсуждаемом же сегодня с вами законопроекте такая поправка тоже есть. Не будем сейчас рассуждать о политической целесообразности или нецелесообразности данной нормы. Моя позиция в этом плане давно известна: я за партийные списки в регионах. Но ведь и сейчас делать это никто никому не запрещает: совсем недавно прошли выборы по смешанной системе с одномандатными округами и партийными списками в Псковской и Свердловской областях. То есть вводить или не вводить данную поправку — дело самих законодателей в регионах, каждая областная Дума или ЗакС решают это сами. А вот делать ли ее императивной, обязательной на федеральном уровне, и устанавливать при этом жесткие пропорции между одномандатниками и партийными депутатами — над этим и задумались сегодня в верхней палате российского парламента. Что же, как говорится, поживем — увидим...