- Петр Борисович, недавно премьер-министр Михаил Касьянов справедливо заметил, что нам необходимо переходить к новому качеству экономического роста, и он не должен зависеть от внешнеэкономической конъюнктуры. Это должно предполагать приоритетное развитие отраслей перерабатывающей промышленности. Замечание справедливое, но насколько оно подкреплено реальной политикой правительства?

- Вполне резонный вопрос. В декларациях о государственной поддержке экспортно-ориентированных отраслей и производств недостатка не было. Кое-что даже и делалось в этом направлении, но опять же в добывающей промышленности, поскольку связанные с ней политические группы наиболее сильны. И вопрос крайне низкой доли продукции обрабатывающей промышленности, вообще товаров глубокой переработки стоял всегда.

Но я бы рассмотрел проблему шире. Внешнеторговое сальдо России зависит не только от нашего экспорта, но и импорта. И, с моей точки зрения, правительство серьезно недооценивает значение импортозамещения. Оно у нас фактически не стимулируется. Именно здесь скрыты резервы роста перерабатывающей промышленности. Вывозя сырьевые ресурсы, мы ввозим продукты переработки. Как следствие, наши граждане лишаются рабочих мест, а казна недополучает налоговые отчисления от предприятий.

С моей точки зрения, прежде всего следовало бы стимулировать иностранных экспортеров ввозить к нам не товары, а капиталы. Сегодня целые города в разных европейских странах живут на том, что поставляют нам готовую продукцию. Нужно создавать самые благоприятные условия, чтобы они инвестировали средства для производства своей продукции непосредственно в России.

Мы не заботимся о том, чтобы эти же западные производители, которые жалуются на наши высокие ввозные пошлины и транспортные расходы, открывали производство у нас. Как мне рассказывали, один немец как-то купил фабрику в Екатеринбурге и на него так "наехали" с двух сторон - и власть, и бандиты, - что он не знал, как вернуть то, что вложил. Он просто сбежал. Такие примеры очень быстро становятся там известны, и служат очень ясной и убедительной рекомендацией: в Россию лучше не соваться. Все это очень печально.

- Все время, когда происходят встречи на международном уровне, в частности во время саммита в Любляне, поднимают вопрос: "Почему иностранные предприниматели не едут в Россию с инвестициями? Пусть едут к нам, мы все для них сделаем". На деле это превращается в говорильню.

- Конечно, говорильня. Ведь ясно, что на личных обязательствах президента могут пройти, ну, один, два каких-нибудь уникальных проекта. С моей точки зрения, мы очень много теряем из-за того, что у нас нет специального правительственного агентства или каких-то организаций, имеющих правительственную аккредитацию, которые бы сопровождали иностранных инвесторов, брали их под свою опеку. У них должен быть достаточно высокий статус, чтобы быть в состоянии решать с бандитами и чиновниками все вопросы, которые не должны волновать инвестора. И сами они не должны "присасываться" к этому инвестору и изображать из себя "крышу". Важно, чтобы финансирование таких организаций закладывалось в сопровождаемые инвестиционные проекты и прямо зависело от их успешности.

- Сейчас на обсуждении в Думе такие законы, как налог на прибыль и 27-я глава НК (налог на добычу полезных ископаемых), которые имеют большое значение для экономики. Каким образом налоговое реформирование могло бы способствовать росту производства и промышленности?

- Хорошо известно, что даже незначительное снижение налогового бремени дает эффект в виде роста объемов производства. Тут несколько аспектов. Во-первых, должен быть законодательно ограничен предел налоговой нагрузки - не больше какой-то доли от оборота предприятия может быть обращено в налоги. Во-вторых, принципиально важный вопрос - это соотношение двух видов налогов. Есть налоги от результатов деятельности - НДС, налог на прибыль. Туда же относятся все налоги на зарплату. И есть налоги на условия деятельности - налог на имущество, на пользование недрами, землепользование, плата за трудовые ресурсы. Будучи депутатом, я еще 6 или 7 лет назад слушал послание президента Ельцина, в котором говорилось: мол, надо менять структуру налоговой нагрузки от преимущественного обложения результатов деятельности на обложение условий деятельности, дабы стимулировать более эффективное использование ресурсов - земли, основных фондов, рабочей силы. Это, на мой взгляд, абсолютно правильная позиция, но, к сожалению, до сих пор ничего практически не изменилось. И в последнем президентском послании Путина было сказано, правда, применительно к природным ресурсам, что надо активно заменять оборотные налоги рентными платежами. На мой взгляд, правильно. Такой подход стимулирует более эффективное использование имеющихся ресурсов. Когда за них надо выплачивать большие налоги, то ты вынужден будешь избавляться от всего, что не нужно непосредственно для производства продукции, пользующейся спросом.

На старых предприятиях (а крупные предприятия почти все старые) объем выпуска продукции снизился многократно, а все фонды остались. Оборудование не работает, но его надо обогревать, освещать, охранять. Все эти непроизводительные расходы делают продукцию неконкурентоспособной. Если переформулировать фразу из советской лексики, основное противоречие нашей экономики состоит в том, что старые предприятия промышленности имеют большие основные фонды и низкий спрос на свою продукцию. А новые предприятия, особенно малого бизнеса имеют большой спрос на продукцию, но у них нет своих фондов. Приходится за все платить и, как правило, "по-черному". Платить тем же старым директорам за право работать на заводских площадях, станках, использовать рабочую силу.

В Санкт-Петербурге были приняты законы, которые позволяют предприятиям составить перечень всего, что им не нужно - земельных участков, зданий, сооружений, оборудования, и объявить это запасами, с которых не надо платить ни налоги в городскую казну, ни за коммунальные сети энергетикам, водоканалу и т.п. Это немалая экономия. Но я предлагаю не только дать право предприятиям выводить избыточное имущество в запасы, но и создать механизм (возможно, через государственное агентство) реализации этих запасов. Часть продавать на конкурсной основе, а неликвиды отдавать за символическую цену, за рубль. Так же, как англичане, которые продавали Воронежский телевизионный завод за доллар. Ведь совершенно не имеет значения, какая балансовая стоимость этого станка. Если сегодня он не нужен предприятию, своему хозяину, то на самом деле у него стоимость отрицательная, потому что он требует затрат. Единственное, надо ставить условие, что отдается не на металлолом, а на создание рабочих мест. И я уверен, что у нас найдется немало людей, которые сообразят, что с этим делать.

- Нередко можно услышать жалобы представителей предпринимательского класса, промышленников, что у нас очень жесткое законодательство в сфере потребления, из-за чего они много теряют. Было бы интересно узнать ваше мнение на этот счет, тем более, что вы являетесь председателем Союза потребителей России.

- Когда в начале 1990-х мы резко открыли наш рынок (я считаю это ошибкой), ввиду реальной "разницы давлений", неконкурентоспособности подавляющей части нашей продукции получилось так, что от нас все хорошее стало выдуваться, а сюда стало вдуваться много того, что там не котируется. Мы обязаны были в тот период защищать потребителя на российском рынке так же, как защищают его там. Я в данном случае даже не свое мнение высказываю, а мнение крупных западных юристов: в европейском праве после 2-ой мировой войны было два принципиальных, революционных изменения. Первое связано с самим возникновение европейского права, которое началось с Римского договора и создания Европейского союза. А второе - это появление потребительского права. Революция заключалась в том, что потребитель и производитель, потребитель и продавец, будучи сторонами гражданско-правовых отношений, краеугольным камнем которых является принцип равенства сторон, были поставлены в неравное положение. В Европе и Соединенных Штатах, потом, в начале 1990-х, и у нас законодательно приняли, что потребитель требует более сильной защиты, чем другая сторона. Он не профессионал, он не в состоянии априорно оценить качество того, что ему предлагается. Кроме того, у него нет ни экономических возможностей, ни знаний, чтобы защитить себя и добиться компенсации, если оказалось, что он купил товар или получил услугу с недостатками и ему причинен ущерб.

Поэтому закон и должен усиленно защищать потребителя. Допустим, ты приходишь к продавцу и говоришь: "Вот у меня телевизор не работает". А тот смотрит и говорит: "Я считаю, что это ваша вина, вы его уронили или из чайника поливали". Если он так говорит, то он за свой счет должен сделать экспертизу. Вы имеете право при этой экспертизе присутствовать или направить своего представителя. Если экспертиза покажет, что вы действительно виноваты, вам придется ее оплатить. Но есть презумпция вашей невиновности. Если продавец не докажет или не собирается доказывать вашу вину, он перед вами отвечает - обменивает товар или выплачивает деньги.

Да, закон затрудняет жизнь предпринимателям, но в большей степени - недобросовестным. И потом, почему мы должны отдавать приоритет производителям, а не гражданам, для которых подобные ситуации превращаются просто в жизненную катастрофу? Пусть законодательство подстегивает производить качественные товары и услуги.