Постепенно уходит
все, что было так или иначе связано с Ельциным. Оно растворяется,
исчезает, перевоплощается, мимикрирует, старается соответствовать
изменившимся реалиям.
Жизнь придумывает новые песни. Новые песни поют новые
люди.
Демократическое движение, которое когда-то вынесло наверх
Ельцина и долгие годы потом служило ему надежной опорой, в
минувшую субботу окончательно распрощалось с революционным
прошлым, учредив одну новую партию взамен десятка старых.
Рождение партии “Союз правых сил” коренным образом изменило
расклад политических сил в России. Какие последствия это может
иметь для нашей юной и хрупкой демократии?
“Чтоб на Васильевском спуске бегали десять тысяч хунвэйбинов!
Такого даже Гитлер себе не позволял. Это уже маоизм какой-то,
— Валерия Новодворская, стоя на трибуне последнего съезда
“Демроссии”, пламенной речью отвечала на приветственное слово
Бориса Немцова. — Немцов неискренен. Он служит витриной для
тех темных сил, которые вас сюда пригласили на казнь. Они
уже получили звания и премии за ваш роспуск и обмыли их в
хорошем ресторане. Сюда вас собрали, чтобы вы, распустившись,
плюнули на могилу Старовойтовой!”
Вот в такой обстановке партия “Демократическая Россия”
две недели назад занималась самоликвидацией в корпусе “Вега”
гостиничного комплекса “Измайлово”.
“Демократический выбор” делал то же самое в двух минутах
ходьбы отсюда — в концертном зале того же комплекса. Борис
Немцов, который уже успел по-тихому самоликвидировать свою
невидимку “Россию молодую”, теперь курсировал между двумя
съездами. Съезды готовили почву, на которой он в скором будущем
должен был расцвести чудесным зрелым цветком — председателем
политсовета новорожденной партии “Союз правых сил”.
Все было известно заранее.
Разумеется, все партии и организации, входящие в объединение
“Союз правых сил”, благополучно сами себя ликвидируют.
Разумеется, найдутся люди, которым это не понравится,
и они не захотят вступать в партию “Союз правых сил” на индивидуальной
основе.
Разумеется, этих людей будет мало, и можно назвать их
заранее по именам. Что с ними делать? Ничего. Насильно мил
не будешь. Тем более это такие люди, что, честно сказать,
без них даже лучше. Та же Новодворская, к примеру. Она ведь
такое несет, что рядом и стоять-то страшно. Да слава богу,
что она не собирается вступать в СПС. От нее все равно пришлось
бы отделываться, она бы постоянно всех дискредитировала.
...Самоликвидация пестрого спектра правых и создание
единой партии с емким названием “Союз правых сил” воспринимались
значительной частью демократического лагеря как самоочищение.
Самоочищение от отживших идей и людей. Да, они стояли у истоков,
поднимали знамя демократии и тащили его много лет, но времена
изменились, сейчас на смену революционным романтикам должны
прийти прагматики и работать уже совершенно иначе, соответственно
изменившемуся духу времени. Но романтики упертые, они и сами
не перековываются, и прагматикам мешают. Что остается? Избавляться.
Вытеснять романтиков из первого эшелона за сцену — туда, где
у них не будет возможности вмешиваться и совать палки в колеса.
Как сказал Гайдар, открывая ликвидационный съезд “Демвыбора”:
“Совершенно необязательно, чтобы она (новая партия) была
такой же, состоящей из таких же людей, которые в свое время
в первую очередь поставили своей задачей в принципе построение
демократии в нашей стране”.
* * *
Блок “Союз правых сил” был создан в 99-м для того,
чтоб правые, объединившись, сумели прорваться в Думу. Прорваться-то
они прорвались, но всем вместе работать в Думе оказалось
сложно. Ведь думская фракция — это совсем не то, что предвыборный
блок, объединенный главной целью: победить. В Думе стало
очевидно, что депутаты СПС — очень разные люди и по убеждениям,
и по жизненному опыту, и по материальному положению. Они
без конца схлестывались по самым острым вопросам: партстроительство,
законы, отношение к президенту, Чечня, гимн, НТВ, что важнее
— собственность или свобода слова. Вырабатывать консенсус
было трудно, а приказать сверху “делайте так” никто не мог,
поскольку члены фракции были членами разных партий и не
имели единого начальства.
Чем ближе к съезду, тем жестче и больнее становились
столкновения. Идеология, стратегия, тактика, цели и задачи,
устав будущей партии — все вызывало ожесточенные споры.
Камнем преткновения стал вопрос о председателе исполкома.
Немцов или Гайдар? Гайдара хотела та часть СПС, которую
принято называть правозащитниками (старые кони, портящие
борозду). Он действительно мог набрать большинство голосов
на съезде, и его избрание означало бы, что партия сохраняет
прежний вымпел “за свободы, реформы и демократию”.
Прагматики предпочитали Немцова как новый вымпел “современности,
практичности и гибкости”. Кроме того, Немцова поддерживал
Чубайс, чей авторитет в СПС огромен.
Сам Гайдар, по духу принадлежащий к прагматикам, тоже
предпочитал Немцова. Во всяком случае, так объяснял в интервью
корреспонденту “МК” приверженец Гайдара депутат Владимир
Головлев. Мол, если Немцов будет “менеджером” партии, Гайдар
сможет целиком посвятить себя финансово-экономическим занятиям
в бюджетном комитете, а это именно то, что ему хочется,
поскольку он устал от публичной жизни и не хочет быть политиком.
Однако старой гвардии, уговаривавшей его выдвигаться, Гайдар
отказать не мог. Это было бы слишком похоже на предательство.
“Старые кони” могли встать на дыбы и вообще не пойти на
съезд СПС. Скрепя сердце, он согласился баллотироваться.
* * *
После выступления Новодворской на “Демроссии”, которое
Немцову теперь до конца жизни должно сниться в кошмарных
снах, я спросила у нее, что же произошло с Гайдаром.
— Вы его давно знаете и уважаете, вы всегда стояли
за него горой. Сейчас вы ясно понимаете, что в СПС нельзя
идти, потому что эта партия создается по заказу президентской
администрации, а значит, обречена обслуживать интересы Кремля.
Гайдар тем не менее туда идет. Почему?
— Я думаю, его запугали, — сказала Новодворская. —
Он же был премьером, этого достаточно, чтоб посадить его
на пятьдесят лет, а у него трое детей, Пашка — совсем маленький.
...Вот прекрасная иллюстрация к тезису о неадекватности
“революционного романтизма” новым историческим условиям.
При всем своем философском уме и железной логике Валерия
Ильинична не может поверить, что Гайдар идет в СПС по своей
воле, совершенно сознательно, будучи искренне уверен в том,
что это правильно, разумно и целесообразно. То есть вопреки
уже всякой очевидности она отказывается верить, что Гайдар
— совсем не тот человек, каким она его считала последние
десять лет.
* * *
В последний месяц перед съездом страсти в СПС дошли
до кипения. С правозащитниками из “Демвыбора” во фракции
считались все меньше, их вынуждали подчиняться, угрожая
“выводом из состава руководства”. Кое-кого, кстати, действительно
вывели.
Правозащитники открыто критиковали прагматиков в партийной
прессе за то, что те подменяют цели демократического движения
сиюминутными конъюнктурными соображениями. Прагматики отвечали,
но не в открытую, а исподтишка — “грязными статьями в
желтой прессе”, как сказал на объединительном съезде
депутат Юшенков.
...Творилась какая-то необъяснимая гадость.
Прагматики набросились на коллег по фракции с самыми
грязными пиар-технологиями. О, они отлично умели это делать!
Опыт огромный — 96-й год, войны олигархов, многолетняя борьба
с “Яблоком”, которое они травили теми же способами. Но теперь
лили грязь не на чужих, а на своих.
Про отторгаемых депутатов в газетах стали публиковаться
препаскуднейшие статьи — сплошь вранье, брызганье ядовитыми
слюнями. Как объясняли представители “отторгаемых”, застрельщицей
выступала помощница Немцова. “Мы ему говорили: уйми ты
эту свою... Лилю, — сказал как-то Юшенков, — мы же знаем,
что это она сливает журналистам, все знаем — и как, и кому.
И Немцов как будто даже смутился. Соглашался, обещал прекратить.
Но нет, она все равно продолжает свое гнуть”.
К съезду, таким образом, выявились не только идеологические,
но и стилистические разногласия между правыми. “Мы всегда
спорили, ссорились друг с другом. Всякое бывало. Но чтоб
так, как сейчас, грязью обливать, такого никогда не было,
— объяснял Юшенков. — Как вот эти... комсомольцы... пришли,
так и началось”.
* * *
У объединительного съезда, проходившего в минувшую
субботу, было два опасных места: утверждение устава и выборы
председателя политсовета. После недолгих колебаний лидеры
СПС сдали устав правозащитно-романтическим гайдаровцам,
согласившись внести в него требуемые изменения. Они берегли
силы для главной интриги: председатель Немцов важнее устава.
...Повестка учредительного съезда СПС была предъявлена
журналистам за неделю до съезда. Это была удивительная повестка.
На обсуждение устава партии, скажем, там выделялось всего
45 минут. Как будто это не демократы устав своей партии
принимают, а какой-то пленум ЦК КПСС, где все решено заранее
и никому в голову не придет поднять голос.
Кроме того, в повестке запланировано было провести
за один день целых два тайных голосования. Два! Хотя одно
тайное голосование на подобных съездах обыкновенно занимает
не меньше суток, а то и двух — со всеми приготовлениями
и подсчетами.
Короче, уже по повестке сразу было видно, что она абсолютно
нереальна и в отведенные сроки невозможно уложиться при
всем желании. Но ведь составляли повестку люди опытные в
протокольных делах. Они не могли так грубо просчитаться.
Значит, нарочно составили такую повестку. “Зачем?” — гадали
журналисты.
На съезде, проходившем в минувшую субботу в здании
президиума АН, стало ясно — зачем. Чтобы выбирать председателя
политсовета глубокой ночью, когда все уже устанут до чертиков
и у гайдаровцев не будет сил биться за Гайдара-председателя.
Очень циничный, очень простой и очень надежный план.
Так все и вышло. Когда половина съезда спала в креслах,
а другая половина отчаянно боролась со сном, Гайдар снял
свою кандидатуру. Привел своих баранов на съезд — все, можно
больше не притворяться.
Остались Борис Немцов и Алексей Кара-Мурза, политолог,
на работах которого, как он сам неустанно напоминает, выросли
все российские либералы. Кара-Мурза включился в предвыборную
гонку всего за пару недель до съезда. По-видимому, он тоже
был частью плана. Ведь если сопредседатели, планировавшие
ход боя, заранее решили, что Гайдар в последний момент снимет
свою кандидатуру, им следовало позаботиться о том, чтоб
выборы не были безальтернативными. Иначе получится недемократично.
* * *
В результате всех мук, интриг и очищений в минувшие
выходные в России родилась новая партия “Союз правых сил”,
и, честно говоря, сразу не определишь — что она такое и
чьи интересы защищает?
Эксперты, с которыми мне удалось обсудить эту тему,
высказывают два мнения.
Мнение первое. СПС — это партия, стоящая
на страже интересов крупного капитала. Не среднего,
не мелкого, а именно крупного. Она всегда будет занимать
сторону того, кто крупнее. В споре “Газпрома” и “Моста”,
“Газпром” крупнее, поэтому правые с “Газпромом”. Найдется
кто-то крупнее “Газпрома” — они встанут на его сторону.
Такая партия выступает за низкие налоги, либеральную экономику,
за права и свободы. Однако собственность у нее всегда будет
на первом месте, впереди всех прав и свобод.
Мнение второе. СПС — это протопартия типа
“Единства” или “Идущих вместе”. Настоящей идеологии
там вообще нет. В такую партию люди вступают не потому,
что хотят светлого будущего для своей страны, а ради собственной
материальной выгоды, ради карьеры, ради каких-то привилегий
типа приоритета при поступлении в вуз, участия в госпрограммах
обучения за границей и т.п.
Главная задача такой протопартии — не добиваться каких-то
там великих целей, а поддерживать президента и занимать
определенную нишу в политическом спектре. Мы ведь строим
демократическое государство, поэтому у нас должно быть все,
что полагается при демократии — левые (этого добра достаточно),
центр (уже смастерили — “Единство” плюс “Отечество”), молодежь
(тоже есть, “Идущие”). Под вопросом остается только правая
ниша. На нее претендует “Яблоко”. Но “Яблоко” опасно для
власти, потому что это не протопартия. У “Яблока” есть реальная
идеология, суть которой в том, что на первом месте — как
раз права и свободы, а не собственность.
Принципиальную разницу между СПС и “Яблоком” прекрасно
объяснил политолог Кара-Мурза. “Мы все время мечемся между
Кремлем и “Яблоком”, — повторял он во всех выступлениях,
признавая таким образом, что “Яблоко” всегда стоит на одном
месте, потому что у него есть твердая позиция, оно знает,
чего хочет. А СПС не знает, чего хочет, нет твердой позиции
— вот и мечется, как мышь в шкафу. То “руки прочь от НТВ”,
то “защитим права собственника”...
Часть наших экспертов считает, что СПС в его нынешнем
виде был создан специально против “Яблока” — чтоб
занять правую нишу и к следующим выборам выдавить его из
политического пространства в область маргиналов и дворовых
активистов.
* * *
Впрочем, сейчас еще все очень смутно, туманно, неопределенно,
и предсказать, кто кого выдавит, — невозможно. У СПС может
быть совершенно блестящее будущее. А может — совершенно
жалкое. Зависит от множества обстоятельств... Сейчас ясно
только, что прежде размытый либеральный фронт оформился,
провел границы и принял очертания.
Окраска СПС в результате очистительных процессов почти
утратила правозащитные тона. Откололись “Демсоюз”, значительная
часть “Демроссии” (питерское отделение полностью и частично
московское), ушли несколько ярких фигур “Демвыбора”. Станут
ли писать заявления о вступлении в СПС рядовые члены распущенных
партий? Большой вопрос. Даже на учредительном съезде к Юшенкову
подходили люди совсем неизвестные (видимо, делегаты из провинции)
и говорили, что не хотят вступать в СПС, а предпочли бы
присоединиться к нему — он ведь объявил, что будет создавать
либеральную партию.
Тенденция “романтиков”, приплывших в демократическое
движение на гребне волны 91-го, — уплывать из нынешнего
СПС — очевидна. Но не стоит переоценивать ее масштабы.
Многие пока еще толком не понимают, что произошло.
Другие понимают, но... идти-то некуда. В “Яблоко”? Там все
давно сложилось, места заняты. И потом это совсем другая
партия. “Вождистского типа”, как любят повторять сопредседатели
правых, имея в виду, что их — пятеро, а Явлинский — один.
Впрочем, их на самом деле тоже не пятеро. Вождь партии —
тот, кто добывает деньги на ее содержание. В “Яблоке” это
умеет Явлинский. В СПС — Чубайс. Он и есть настоящий вождь,
а остальные сопредседатели — больше для украшения.
* * *
Опросы показывают, что у “Яблока” в последние месяцы
заметно подрос рейтинг (в основном благодаря активной поддержке
НТВ). Как сказала Новодворская, “Яблоко” вело себя безукоризненно,
с ним можно ходить в разведку”.
В демократических кругах в связи с этим даже высказывается
такое мнение: “Если бы Явлинский сейчас объявил, что
будет создавать новую партию на базе “Яблока” и прочих организаций
либерального толка, которые не видят себя в СПС, к нему
пришло бы немало новых людей”.
Собственно, и так уже идут. В конце прошлой недели
“Яблоко” подписало соглашение с движением “Демроссия” о
создании коалиции. Ее даже собрались было назвать “Ядро”
(по первым буквам — “яблоко”, “демократическая”, “Россия”),
но не стали, поскольку коалиция еще будет расти. Как сказал
Явлинский, на очереди подписание таких же соглашений с еще
несколькими организациями и политиками (известно про Сергея
Ковалева и Юрия Черниченко, но наверняка еще есть желающие).
В то же время думская фракция “Яблоко” несет потери
— в СПС уходит депутат Елена Мизулина. Впрочем, большого
сожаления в “Яблоке” это не вызывает. Давно все знали, что
она уйдет, и даже давали понять, что не завидуют СПС.
Что касается создания новой партии, то об этом речи
не идет. Во всяком случае, Явлинский, которому я задавала
этот вопрос, не сказал ничего определенного. Однако в начале
июня начинает работу “Демократическое совещание”, созданное
по инициативе “Яблока”. Но это не новая политическая организация,
а попытка выработать механизм взаимодействия всего либерального
лагеря, и “Союз правых сил”, разумеется, тоже приглашен
участвовать.
* * *
Никакого объединения правых и “Яблока”, конечно, не
будет. Наоборот, создание партии СПС окончательно их разделило.
Стало ясно наконец, кто такие правые и кто такие “яблочники”.
А то они вечно путались, наползали друг на друга, говорили
вроде одно и то же, и не понять было, чем так уж принципиально
различаются их идеологии.
Зато теперь все прозрачно. За “Яблоко” те, у кого “нравственная
политика”, “права человека”, “не будет свободы — не будет
и собственности” и прочие высокие, но материально невыгодные
материи. За СПС люди, выбирающие прагматизм и упорное движение
к намеченной цели, для достижения которой хороши любые средства,
включая самые циничные.
Историческая правота — за “Яблоком”, но в тактических
шагах побеждать будет СПС. И только при самом-самом несчастливом
раскладе — если у тех и у других окажутся крайне низкие
рейтинги — они попробуют объединиться в предвыборный блок.
Маловероятно, конечно, но... никто не может предсказать,
что будет дальше, поэтому все стараются не ссориться и не
сжигать мосты. Наступает эпоха политкорректности — по крайней
мере внешней. Демократический электорат поделен. Делить
больше нечего.
|
|
|
"Московский
Комсомолец", 31.05.01
|
 |
