Переломный момент в истории развития правого движения произошел накануне выборов в Государственную Думу в 1999 году. Тогда правые стояли перед выбором: либо, забыв былые разногласия и амбиции лидеров, объединиться в единое движение, аккумулировав таким образом весьма раздробленный правый электорат; либо пойти на выборы по отдельности и повторить итог думской избирательной кампании 1995 года, когда в нижнюю палату из правых партий, выступивших по отдельности, не попал никто. Таким образом, угроза остаться без фракции в Государственной Думе оказала позитивное воздействие на объединительный процесс. Кроме этой причины, созданию единой организации правых подталкивал и наметившийся кризис радикально-демократической идеологии и политики, связанный с утратой поддержки широких слоев населения.

После того, как правые одержали внушительную победу на выборах, никто уже не сомневался, что за голоса правого электората способна всерьез бороться только мощная обновленная единая партийная структура. Эта победа стала переломной точкой в развитии - как Союза правых сил, так и всего правого движения. Практически сразу же после победы на выборах руководители Союза правых сил, заговорили о создании единой партии, чему способствовал и сговор коммунистов с "Единством" во время распределения руководящих постов в Государственной Думе. Логично, что "обиженные", фракции, в числе которых оказались и СПС с "Яблоком", заявили о создании коалиции, которая подразумевала не только совместное голосование по ряду законопроектов в Думе, но и создание - в перспективе - единой партии. Начаться же это должно было с объединения региональных организаций. Многие из руководителей и СПС, и "Яблока" поспешили заявить о том, что это объединение фактически означает создание новой партии. Но, как показало время, подобное объединение оказалось нежизнеспособным. Одно дело выступать единым фронтом по вопросам голосования в Государственной Думе, и совсем другое - заниматься кропотливым партийным строительством в регионах.

Дело в том, что практически во всех регионах, за исключением Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода и еще пары-тройки других крупных городов, региональные отделения СПС развиты намного сильнее, чем филиалы "Яблока". Это было обусловлено и активным строительством партийных отделений после победы на выборах в Госдуму, и более стабильным финансированием, и умением региональных отделений СПС быстро находить общий язык с местными властями. В отличие от того же "Яблока", СПС в регионах ориентируется в первую очередь на представителей крупного и среднего бизнеса, многие из которых фактически возглавляют региональные отделения Союза. В результате в ряде регионов СПС становится наиболее обеспеченной ресурсами политической силой, что, безусловно, играет немаловажную роль для его дальнейшего развития.

Необходимо отметить еще одну специфическую особенность местного партийного строительства. На уровне субъектов Федерации развитие партий зачастую сдерживается крайне незначительной численностью активных сторонников политических организаций. Поэтому нередко такие люди, разделяющие правые взгляды, довольно легко переходят из одного движения в другое, которое на данный момент более активно развивается, особо не делая идеологических различий между СПС и "Яблоком". В результате, благодаря активной работе СПС по формированию своих региональных структур, лучшему финансированию и, как правило, неконфликтной позиции в отношении местных властей, СПС в регионах очень быстро обошел "Яблоко" и иные, менее значительные "родственные" организации. Более того, во многих регионах произошло фактическое поглощение отделений "Яблоко" Союзом правых сил.

В тех же регионах, где отделения СПС и "Яблока" достаточно развиты, идея объединения организаций была встречена довольно прохладно. Причем наиболее сильное сопротивление объединительному процессу оказали региональные организации СПС, где влияние ДВР было преобладающим. И здесь сказались не только старые обиды, но и понимание того, что электорат "Яблока" и СПС в крупных региональных центрах - это не одно и тоже, что голоса избирателей не будут складываться и увеличиваться, скорее наоборот, будут уменьшаться.

Справедливость рассуждений этих региональных организаций подтвердила и ситуация с выдвижением единого кандидата на выборах губернатора Санкт-Петербурга, когда кандидат от правых набрал менее 15% голосов избирателей, и это не смотря на то, что на выборах в Государственную Думу, за полгода до губернаторских, СПС и "Яблоко" в сумме набрали более 28%. Это же подтверждают и данные ВЦИОМа. Согласно проведенному в апреле 2001 года исследованию, суммарный электорат "единой демократической партии" составляет порядка 36% (и имеет только 45% категорических противников). Тогда как в "ближайшее же воскресенье" за "Яблоко" проголосовали бы 6% избирателей, а за СПС - 4,5%. Т.е. электоральный потенциал не "выбирается" ими и наполовину. Гипотетическое слияние этих партий, по данным ВЦИОМа, даже сокращает этот потенциал до 22%.

Таким образом, идея создания партии на основе коалиции СПС и "Яблока", встретив сильное сопротивление на местах, потихоньку была "спущена на тормозах". В итоге, речь об объединении двух партий практически не идет. Тем не менее, в регионах, где нет такой поляризации среди правого электората и он более однороден, объединенным силам правых удалось достичь неплохого результата на местных выборах в силу того, что финансовые и людские потоки были консолидированы. Любопытно, что в результате консолидации правых были получены весьма значительные результаты местных выборов в ряде регионов "красного пояса", где на уровне районных и даже областных центров удалось существенно потеснить исторически лидировавших коммунистов. В условиях, когда не удался объединительный процесс с "Яблоком", однако необходимость и возможность создания единой правой партии осталась, для СПС не оставалось ничего другого, как встать на путь самоусиления, то есть превращения из рыхлой коалиции в более или менее жесткую партийную структуру.

К подобному варианту развития событий подталкивал и проект закона "О политических партиях", согласно которому партийные коалиции практически полностью отстраняются от активного влияния на политическую жизнь страны. В то же время этот путь потребовал от организаций-участников отказа от собственной самостоятельности, что всегда болезненно. Тем не менее, на съездах "Демократического выбора России", "ДемРоссии", "Новой силы", "Голоса России" и других блокообразующих организаций решения о самороспуске были приняты. Успех такой объединительной линии, по сути, был предопределен отказом ДВР от дальнейшего автономного существования, так как именно эта организация была основной блокообразующей силой в СПС. Хотя, надо отметить, что некоторые региональные отделения движений, входящих с Союз, заявили о своем несогласии с решениями съездов и даже о намерении не подчиниться им.

Другим результатом съезда ДВР стало окончательное разделение правых на большинство - политиков прагматического толка, и меньшинство - "радикалов-моралистов". Первые, понимая ограниченность своих ресурсов, согласны сотрудничать с властями, с президентом и пытаются использовать это сотрудничество для воздействия на властные структуры. Лидеры большинства - Сергей Кириенко, Борис Немцов, Анатолий Чубайс; именно они являются инициаторами формирования на базе СПС мощной правой партии. Меньшинство считает неприемлемыми компромиссы с властями; их лидеры - Сергей Ковалев и Сергей Юшенков - отказались войти в СПС и сегодня образуют костяк некой новой "духовной оппозиции".

Таким образом, в правом лагере наметилось размежевание по ряду вопросов, носящее принципиальный характер и уже проявившее себя по целому ряду проблем. Фактически сущность Союза правых сил, существовавшего до сих пор, наиболее емко и точно определил Борис Немцов, говоря о позиции СПС по вопросу об НТВ: "нет свободы без собственности, и для нас обе ценности являются главными". Тем не менее, в реальной жизни эти ценности нередко оказываются по разные стороны баррикад, и многие видные представители СПС не согласились с подобным принципом и предпочли определиться однозначно.

Можно сказать, что до сих пор Союз правых сил сочетал в себе черты сразу двух политических сил, типичных для большинства стран мира. Во-первых, это черты собственно правой партии, ориентированной на крупный и средний отечественный капитал, защищающей его интересы и поддерживаемой им. Во-вторых, это черты либеральной и при этом, как правило, достаточно левой "правозащитной" партии, опирающейся на несколько иной электорат и ставящей несколько иные задачи. Удастся ли Союзу правых сил, став партией, сохранить подобное положение, или же процесс формального размежевания окажется все-таки неизбежным, пока неясно. Пока же можно наблюдать определенные трения между представителями СПС по ряду вопросов - например, по вопросу о допустимости союза с властью, с президентом.

Впрочем, доминирование сторонников компромисса с властью практически не вызывает сомнения, и именно эта компромиссная линия станет стержнем политической стратегии реформированного Союза правых сил. В случае же, если та часть СПС, которая говорит о безусловном приоритете свободы над собственностью, предпочтет остаться вне новой партии, ее, скорее всего, ожидает судьба многих мелких правозащитных движений. Или, как альтернатива, - переход под крыло "Яблока".

Дальнейшее же развитие новообразованной правой партии будет зависеть от того, насколько ее лидеры сумеют преодолеть последствия существования "вождистских" партий, во главе с ярко выраженными "харизматичными" лидерами, по сути своей являющимися скорее телезвездами, чем политиками. Если СПС пойдет по пути развития западных партий, с рейтинговым голосованием по кандидатуре председателя партии, с сильным региональным представительством, внутрипартийной демократией и другими атрибутами нормальной партийной жизни, то у правых есть неплохие шансы стать партией с четко выраженной идеологией, сформированной не под конкретного президента или премьера, а ориентированной на определенный социальный слой избирателей. Этот слой, опять же, будет определяться в зависимости от того, сохранит ли СПС свое нынешнее лицо ("свобода плюс собственность") или превратится в типичную правую партию западного образца.

Свою особую роль будет играть способность лидеров учитывать ситуацию в регионах, причем, не только в партийных отделениях на местах, но и в отношении избирателей к позиции лидеров партии. Особенно остро этот вопрос может обозначиться уже в ближайшее время - реформирование РАО "ЕЭС", отождествляемое с Анатолием Чубайсом, может повлечь за собой осложнение социально-экономической обстановки на местах. Следует отметить, что какова бы ни была роль президента в реформировании РАО, информационные тенденции с самого начала перевели всю ответственность за последствия реформы на главу РАО и Михаила Касьянова. Если СПС претендует на роль сильной партии, деятельность которой не ограничивается ближайшим будущим, то становится очевидной задача серьезных прогнозов, связывающих социально-экономическую ситуацию в стране - именно она будет самым существенным образом влиять на количество постоянного и потенциального электората - с ответственностью за нее именно лидеров СПС. Очевидно, что на повестке дня должен стоять вопрос: "Готов ли СПС уже сегодня, на стадии преобразования, справиться с ответственностью за непопулярные идеи, слишком быстро и не всегда грамотно воплощаемые в жизнь?" Другими словами, СПС следует понимать, что сильная его сторона - близость лидеров СПС (или тех, кто таковыми воспринимается) к ключевым экономическим структурам страны может слишком быстро стать ахиллесовой пятой.

Учитывая тенденции, проявившиеся в текущем году, можно отметить, что у правых сейчас есть хорошие возможности постепенно (но при этом достаточно быстро) "прибирать к рукам" власть на местах. Не исключено, что именно такая тактика - "освоение" различных уровней власти не только сверху, но и снизу - будет наиболее эффективна для правых. В то время как рейтинги лидеров СПС достаточно невысоки, многие региональные лидеры правых пользуются на местах достаточным "локальным" авторитетом, что позволяет им достаточно эффективно участвовать в местных выборах.

По данным ВЦИОМ, в достаточно пестром и своеобразном электорате СПС (ядро - женщины из провинции 30-39 лет, имеющие средне-специальное образование, умеренно обеспеченные и относящие свою семью к нижней части среднего класса, при том, что кормильцем в семье часто является рабочий) наиболее доверенным политиком (50%) является Путин, и лишь за ним в рейтинге доверия следуют Немцов (39%) и Хакамада (35%). На гипотетических же выборах президента за Путина предполагают отдать голоса 62% СПСовского электората, а собственные лидеры не набирают и 2% каждый. Видимо, пока сторонники СПС всерьез не рассматривают возможность борьбы своей партии за президентский пост и удовлетворяются ее пропутинской линией.

Еще одним сценарием развития событий может стать миграция СПС в сторону "партии садового кольца". Это непременно произойдет, если в организации возобладают тенденции к ориентации на конкретного "вождя", которые на сегодняшний день являются определяющими при строительстве практически всех российских партий за исключением, пожалуй, лишь КПРФ. Это только приведет не только к сворачиванию внутрипартийных свобод, но и к ослаблению региональных организаций. В этом случае "новый" СПС ждет судьба либо второй "партии власти", используемой Кремлем для демонстрации фасада демократических преобразований в стране; либо, в случае получения превосходства в партии сторонниками абсолютного приоритета "свободы перед собственностью", СПС пойдет по пути маргинализации, постоянно находясь в противостоянии с властью. Зарабатывая, таким образом, политические очки у протестного электората, СПС постепенно может превратиться в дубль "Яблока", что фактически означает верную политическую смерть, поскольку эта ниша уже занята выше упомянутой партией.