Признаюсь, эта тема уже изрядно надоела, однако остался еще ряд вопросов, требующих прояснения. Как ни странно, но "имущественный" конфликт вокруг НТВ обнажил и многие другие внутренние противоречия российской демократии.

Самое первое, самое бросающееся в глаза противоречие - между трудом и капиталом, а в случае с НТВ - между материальной и интеллектуальной собственностью. Практически со всех информационных каналов озвучена версия, что коллектив, неважно - коллектив НТВ или коллектив артистов оперы, никакого доступа к либеральным ценностям как бы не имеет. Они, мол, наняты по контракту, их вклад "в фирму" оценен зарплатой и, следовательно, все их права человека, артиста или журналиста каждый раз в момент закрытия месячной ведомости как бы обнуляются. Потом, правда, эти права начинают расти, но только вплоть до получения следующей зарплаты. А потом опять обнуляются, поскольку наниматель полностью расплатился за оказанные ему услуги. Весь либерализм, согласно этой точке зрения, только колышет верхушки деревьев, он весь обитает где-то там, где есть акции и материальная собственность. Без акций в либерализме делать нечего.

Я не утрирую. Михаил Леонтьев в журнале "Компания", статья "Дело Киселидзе", пишет: "Когда в СПС обнаружили наличие противоречий между защитой права собственности и свободой, "яблочники" заявили, что никаких противоречий тут быть не может, потому что для них свобода стоит безусловно выше собственности. Понятно, что нормальному человеку здесь обсуждать нечего. Никакого противоречия между свободой и собственностью быть не может".

Потому что, по Леонтьеву, нет ни "выше", ни "ниже". Свобода - в обеспечении прав собственника контрольного пакета. Это "базовая либеральная ценность", которую "обсуждать здесь нечего". Остальные - не базовые. Если ты отказываешься ее защищать, значит, ты не либерал, а кретин, достигший "полной профессиональной деградации", и, следовательно, никаких прав в настоящем либеральном обществе не имеешь.

Виталий Третьяков в программе "Зеркало" (РТР) сказал еще грубее: "Нет, секунду. Я слышал эти аналогии, что мыши на кондитерской фабрике, там говорили. Но на кондитерской фабрике работают люди, так же, как на телевидении. Как будто на кондитерской фабрике только станки, а НТВ только люди. И там и там есть станки, и там и там есть люди. Я хочу сказать..."

Немножко путано, и тут главного редактора "Независимой газеты" прервали, но можно понять, что и для Третьякова (с тех пор как он перешел в разряд собственников) журналисты - это мыши, которых терпят только до тех пор, пока они наносят минимальный ущерб кондитерской фабрике (бизнесу ли, пропагандистскому ресурсу или государству). А если они начинают требовать слишком многого, то их... травят.

По мысли Третьякова, журналисты не гении, не творцы, а нанятые на фабрику новостей рабочие. Третьяков, программа "Зеркало", РТР: "Совсем одно и то же. Я руковожу газетой, здесь сидящий, и утверждаю, что одно и то же. Я своим журналистам говорю: журналистика - это работа не для гениев. Если вы считаете себя гениальным, пишите романы. Только там можно быть гениальным. Я хочу сказать о другом. Наступила пора называть вещи своими именами. Это уже имеет отношение не к профессии журналистской, это имеет отношение к стабильности в стране".

Иными словами, когда мыши начинают обсуждать ассортимент кондитерской фабрики, это, безусловно, наносит ущерб стабильности в стране. Правда, этот ущерб еще иногда называют демократией. Однако красноречива оговорка: идеологические боссы втайне видят себя сторожами сладостей (идеологии), на которые(ую) покушаются зловредные мыши (интеллигенция).

Вместе с тем озвученная точка зрения не просто ложная, а заведомая дезинформация, идущая от тотальной недооценки интеллектуальной собственности, от тотальной недооценки каждой конкретной творческой личности и от тотального ее неуважения. Трудно сказать, в чем корни этого. В крепостном праве, бывшем когда-то на Руси, или в "русском коммунизме"? Или в том, что на молодые рынки, монополизированные нефтяниками и газовиками , "интеллектуальных пролетариев" еще не пускают, а те, со своей стороны, не защищены соответствующим законодательством, не объединены в соответствующие корпоративные объединения и, соответственно, у них не было никаких шансов как-то иначе формализовать свои отношения с самозваными собственниками. Это был бы совершенно другой уровень цивилизованности.

Вместе с тем простейшим свидетельством того, что фактически существует и еще какая-то другая неоцененная (или недооцененная) человеческая собственность, помимо акций, зданий, лицензий, является реакция нормальных потенциальных покупателей.

По сообщению газеты "Вашингтон пост", основатель телекомпании Си-эн-эн американский медиа-магнат Тэд Тернер, ведущий переговоры о покупке части акций российского телеканала НТВ, предупредил, что распад "уважаемой команды этой компании может поставить под вопрос" любую сделку. Пресс-секретарь Тернера Брайан Фоу также заявил, что если коллектив распадется "в ближайшие две недели, то в действительности нечего станет покупать".

Прекрасно сознающий специфику медийного бизнеса председатель Национальной ассоциации телерадиовещателей Эдуард Сагалаев высказался в том же духе: "Очень негативно на результате сделки может сказаться распад коллектива НТВ". "Когда покупается телекомпания, то покупается не столько железо, сколько мозги и талант. Конечно, на НТВ есть и хорошее оборудование, и спутники, но этого добра у Тернера и так выше крыши".

Второе противоречие, проявившееся в результате конфликта вокруг НТВ, - между обществом и "завхозами" (финансовыми структурами, отстаивающими право выступать в роли идеологических боссов).

По версии многих комментаторов, позиция НТВ родилась как результат шантажа Кремля олигархом Гусинским. Михаил Леонтьев (журнал "Компания") даже выразился так: "Мальчики-вымогатели с грязными тряпками на оживленных перекрестках" вымогают у богатых водил (это Кремль) мелкую монету. Признаем, какая-то правда образа в этом сравнении, безусловно, есть. Однако любой грамотный исследователь постсоветского российского общества может подтвердить: на самом деле в России популярны не те идеи, которые искусственно навязываются, а те, которые на данный момент созвучны, - совсем другая игра. Поэтому-то и не приживается в России так называемая информационная журналистика. Поэтому-то и чувствуется эмоциональное отторжение от того же Теда Тернера с его десятью объективистскими принципами.

К россиянину информация идет как бы от собственного сердца (пусть это будет и дефектом его биологии, поскольку в медицинском смысле сердце - не информационный орган). Но с самого начала россиянин "знает сердцем", брал ли взятки Бородин и как должен вести себя президент в кризисной ситуации. И что характерно - не ошибается. А потом уже ищет "своих", которые думают точно так же, в компании которых он чувствует себя психологически комфортно.

Что касается Гусинского, то он не придумал шантаж, как это пытаются представить, он просто приватизировал имеющую место общественную позицию. Он приватизировал жилплощадь, в которой собирались свои, думающие определенным образом и про президента, и про гимн, и про Запад. Такое уж состояние российской демократии, что ликвидация Гусинского сопряжена и с ликвидацией крыши над головой у этой части общества.

Леонид Радзиховский ("Сегодня"): "Кстати, совершенно не обязательно, чтобы нападки на президента были справедливыми - защитников у президента всегда хватит. Важно одно: страна, где можно громко ругать президента, - одна страна. Страна, где этого делать нельзя, - другая страна... Это можно назвать плюрализмом, можно - государственной изменой (а можно - и информподдержкой либерально-прозападных деклараций Путина... если бы они чего-то стоили). Важно одно: страна, где есть и западный, и антизападный голос, - это одна страна. Страна, где есть голос только антизападный, - другая страна".

И третье, в чем мы убедились "после НТВ", - в том, что, эволюционируя, российское общество, оказывается, начинает опять стремиться к большей закрытости. Об этом свидетельствует вся эта бесплодная дискуссия в Думе (где собрался якобы цвет России) по поводу поправок к закону о средствах массовой информации, ограничивающих участие иностранного капитала в российских СМИ.

Бесплодная - потому что очевидно: все эти поправки ничего не ограничивают. Всегда можно купить любой объект через подставную компанию, - если уж строишь рыночную экономику. Понятно также, что эти поправки абсолютно ненужные. Потому что вся аудитория западных СМИ в России и так мгновенно сокращается естественным образом, как только российские СМИ начинают излагать созвучные россиянам позиции, и увеличивается, как только российские СМИ начинают пиарить власть имущих. Понятно, что эти поправки экономически вредные, поскольку они направлены против инвестиций! В кои веки в России создан конкурентоспособный рыночный продукт, и тот отказываются продавать!

Но интересен, с точки зрения антропологии, сам испуг политической элиты перед гипотетической возможностью публичного изложения иных, неподконтрольных местным идеологическим боссам, точек зрения.

Ну как же - канал не будет критиковать США за бомбежки в Югославии, а, наоборот, будет осуждать Россию за продажу ядерных технологий Ирану. Не годится! Однако если следовать той же логике, то надо вносить поправки, запрещающие продавать СМИ и... евреям. "Всем же ведь известно", что еврей хуже американца! Опять же у каждого российского еврея потенциальная родина не Россия, а Израиль.

Идем дальше. А российскому чеченцу можно продавать российские СМИ? Что, если канал тогда начнет убеждать, что в Чечне ведется империалистическая война?

Ну а татарам можно продавать НТВ? Хотя с татарами никакой войны вроде бы нет, но Шаймиев тоже какой-то подозрительный тип, почти сепаратист.

А если вглубь посмотреть - "Газпрому" можно продавать НТВ? Ведь у "Газпрома" - все знают - проблема с прозрачностью финансовых потоков. Об этом еще и Путин сказал. Что, если с покупкой общенационального канала он станет еще более непрозрачным?

Можно и дальше пойти: если мы ограничиваем участие иностранцев в СМИ, то почему не ограничиваем их участия в нефти, газе, алюминии, в РАО "ЕЭС" - не менее стратегически важные вещи поди? В общем, надо закрывать границы и щи лаптями хлебать - такая логика российского парламента. Такая логика российской эволюции.