|
На изменение настроений в Думе, возможно, повлияли массовые протесты
избирателей или удивительно вовремя опубликованная справка думской
комиссии по борьбе с коррупцией, официально обвиняющая главу Минатома
Евгения Адамова в использовании служебного положения для личного
обогащения. И все же, когда один из членов фракции "Единство"
(в декабре почти единогласно поддержавшей проекты) обращается
в Верховный суд с требованием признать незаконным их принятие
в первом чтении, трудно отделаться от впечатления, что он почуял
какие-то новые веяния.
Поведение депутатов российского парламента иногда напоминает движения
рыбьего косяка - когда тот внезапно и резко меняет направление,
причем все рыбки поворачивают совершенно синхронно. Всего три
месяца назад Дума огромным большинством голосов (318 против 38)
одобрила в первом чтении пакет законопроектов, снимающих запрет
на ввоз в страну отработанного ядерного топлива. Однако профильный
Комитет по экологии (возглавляемый давними друзьями Минатома -
Владимиром Грачевым и Сергеем Шашуриным) перенес второе чтение
законопроектов на месяц. А 22 марта уже пленарное заседание столь
же впечатляющим большинством (339 голосами) выкинуло ядерный пакет
из повестки дня. И хотя по официальной версии речь идет лишь о
переносе рассмотрения на пару недель, никакой новой даты не назначено.
О чем, собственно, идет речь? В отработавшем ядерном топливе
(ОЯТ) имеется некоторое количество недовыгоревшего урана-235,
а также образовавшихся в ходе ядерных реакций урана-238 и плутония-239.
Эти два искусственных изотопа - основные компоненты ядерной взрывчатки,
которая и была главным продуктом советской "атомной энергетики".
Их нужно химическими методами извлечь из ОЯТ и либо снова пустить
в дело (хотя реактора на плутониевом топливе до сих пор нет и
неизвестно, будет ли он когда-нибудь создан), либо перевести в
безопасную форму - например, растворить в низкой концентрации
в стеклоподобном веществе. По замыслу авторов проектов, Россия
могла бы оказывать такую услугу странам, имеющим промышленные
реакторы. При этом так называемые "окончательные отходы"
- как высокоактивные уран и плутоний, так и образовавшиеся в процессе
переработки средне- и низкоактивные материалы - по идее должны
отправляться обратно в страну-экспортер на вечное захоронение.
По оценке Минатома, реализация такого проекта принесла бы стране
около 20 млрд. долларов, из которых примерно треть пошла бы на
производственные издержки (строительство завода под Красноярском
и дополнительных хранилищ), треть - на уборку отечественной радиоактивной
"грязи" (утилизацию списанных подлодок, реабилитацию
территорий, попавших в зону влияния ядерных аварий), выплаты компенсаций
пострадавшим и т. д., на что до сих пор вечно не хватало денег.
(Хотя на строительство новых АЭС Минатому средств хватает - по
утверждению самого министерства, миллиардные затраты на эти цели
идут не из бюджета, а из его собственных средств.) Остальное можно
было бы использовать по усмотрению государства. Надо лишь внести
поправки в закон "Об охране окружающей среды", прямо
запрещающий ввоз в страну радиоактивных материалов.
Вот только... Во-первых, никакой технологии переработки "импортного"
ОЯТ в России нет - ее еще предстоит разработать. А до тех пор
речь может идти только о хранении в России десятков тысяч тонн
чужих высокоактивных материалов. Один из идеологов проекта, вице-президент
РАН Николай Лаверов, говорит о 50-70 годах, советник министра
Николай Кузин - о 20.
Денежная сторона проекта так же туманна и приблизительна, как
и временная. Оценки себестоимости сооружения необходимых объектов
в разных официальных документах различаются в 3-8 раз, а обязательные
отчисления на их последующую ликвидацию и затраты на страхование
рисков не учитываются вообще. И даже пресловутые 20 миллиардов
писаны теми же самыми вилами по той же воде - как признает сам
глава Минатома Евгений Адамов, рынка таких услуг в мире просто
нет, и на другой день после принятия законопроектов очередь клиентов
у его дверей не выстроится. То есть мы намерены делать то, чего
пока не умеем, для тех, кто нас об этом не просил. Может оказаться,
что Минатом, получив миллиарды бюджетных денег и вложив их в проект,
так и не найдет никаких заказчиков.
Правда, есть одно условие, при котором от заказчиков действительно
не будет отбоя - не настаивать на непременном возвращении окончательных
отходов в страну-экспортер. Именно это и предусмотрено в предлагаемых
законопроектах, где "обязательное возвращение" заменено
"приоритетным". Дело не в юридической небрежности (которой
в проектах тоже хватает) - г-н Адамов настаивает на этой формулировке.
По официальной версии - чтобы иметь право не возвращать уран и
плутоний странам, подозреваемым в разработке собственного ядерного
оружия. Но страны, которым нужна не электроэнергия, а бомба, вряд
ли станут заключать контракты на таких условиях. А вот отдать
России навечно свои отходы захотят многие.
...После снятия ядерного пакета с повестки дня Александр Котенков
раздраженно заявил журналистам, что "позиция президента в
отношении этих документов не изменилась". Он только забыл
уточнить, в чем она состояла. За год борьбы вокруг идеи импорта
ОЯТ Владимир Путин ни разу не обозначил публично своего отношения
к этой проблеме. А сотрудники его администрации конфиденциально
сообщают журналистам, что президент никогда не подпишет поправок,
против которых, по данным известного социологического центра РОМИР,
настроены более 90 процентов граждан России.
Конечно, цена этих санкционированных "утечек" столь
же туманна, как и коммерческие перспективы минатомовского проекта.
Вот депутаты и решили дождаться более внятных сигналов.
|
См. также: