|
Ведущая Марина Катыс
21 декабря прошлого года депутаты Государственной Думы большинством
голосов приняли в первом чтении законопроекты, позволяющие ввоз
в Россию отработавшего ядерного топлива из других государств на
длительное хранение и захоронение.
Одобрение законопроектов, разрешающих, по сути, ввоз в Россию
высокоактивных ядерных отходов, вызвало массовые акции протеста
более, чем в тридцати городах страны. Около 20 законодательных
собраний в регионах направили в Государственную Думу негативные
заключения на обсуждаемые законопроекты. Свердловская городская
Дума заявила о намерении обратиться в Конституционный Суд с просьбой
признать эти законопроекты неконституционными. 19 февраля в Москве
прошел митинг протеста, в котором приняли участие более 200 представителей
российских регионов, различных политических партий и экологических
движений.
Тем не менее, в этот же день, 19 февраля, Комитет по экологии
Государственной Думы практически без обсуждения отклонил все предложенные
фракцией "Яблоко" поправки к обсуждаемым законопроектам.
Говорит заместитель руководителя фракции "Яблоко"
Игорь Артемьев.
Игорь Артемьев:
Ядерное лобби в Государственной Думе отклонило следующие поправки
- введение парламентского независимого контроля за операциями
по этим контрактам. Поправка отклонена. Не нужен ядерному лобби
парламентский контроль. Совершенно очевидно.
Вторая поправка. Мы говорили о том, что нужно вначале создать
бюджетный фонд, который предлагается разработчиками и авторами
законов, для того чтобы мы могли видеть, каким образом и куда,
по каким счетам, через Федеральное ли казначейство, на какие проекты,
по каким программам, собственно, перечисляются деньги. Ничего
подобного, отвечают нам лоббисты в экологическом, случайном по
названию, комитете. Не нужно этого делать. Можно ввозить уже сейчас.
Потом сделаем бюджетный фонд, потом разберемся. Повторяю: ни одна
страна себе ничего подобного не позволяет.
Марина Катыс:
Надо напомнить, что в результате переработки ядерного топлива
образуется огромное количество радиоактивных отходов, примерно
в 150 раз превышающее объем перерабатываемого топлива. "Яблоко"
предлагает сохранить существующие требования о вывозе всех образующихся
в ходе переработки радиоактивных материалов и отходов в страну
происхождения ОЯТ. Однако Комитет по экологии отклонил эту поправку.
Ни одна страна мира, говорит Игорь Артемьев, не принимает на
хранение чужие ядерные отходы.
Игорь Артемьев:
Россия, видимо, будет первой такой страной. Страна с огромным
научно-техническим потенциалом, страна, которая развивает новую
экономику, страна, которая имеет трагическую историю, страна,
в которой население живет за чертой бедности, - превращается,
еще ко всему прочему, и в свалку, мировую свалку радиоактивных
отходов.
Нам совершенно понятно, что моральные ограничители в Государственной
Думе не сработали, когда рассматривался этот закон. Ни на какую
переработку отходы иностранных атомных станций в Россию ввозить
невозможно. Потому что просто нет таких технологий в России. Мы
можем перерабатывать только советское отработанное ядерное топливо.
И сегодня в очень многих регионах, в совершенно неприспособленных
местах, на территориях атомных станций строятся временные могильники.
И там хранятся радиоактивные ТВЭЛы. Только для того, чтобы построить
необходимые могильники для советского-российского отработанного
ядерного топлива, нужно миллиардов 7-8 долларов, как минимум.
Только для первой очереди. Значит, если речь идет о том, что будет
вновь прибывающее топливо, а что же мы будем делать со своим?
Очевидно, что речь идет о том, что это будет складироваться
либо в непонятных пока условиях, во временных условиях, во временных
могильниках. Это будет приносить, конечно, несомненный экологический
ущерб.
Марина Катыс:
С такой оценкой происходящего полностью согласен и президент
Общественного центра экологической политики России, член-корреспондент
Российской академии наук Алексей Яблоков.
Алексей Яблоков:
Лоббистами Минатома было сказано очень много фальшивых слов
и дано очень много всяких несбыточных обещаний, и скрыта важная
информация. Никакого рынка для хранения отработавшего ядерного
топлива, о котором говорят, что надо обязательно завоевать, такого
рынка в мире нет. Интересно, что это признается даже в документах
Минатома, которые стали нам известны. В частности, технико-экономическое
обоснование этих законопроектов, не распространенное среди депутатов,
содержит маленькое примечание: рынка нет.
Вторая большая ложь - что в результате ввоза иностранного ядерного
топлива экологическая обстановка в России улучшится. Не улучшится.
Увеличится количество радионуклидов, и рано или поздно эти радионуклиды
попадут в среду, и неприятности будут.
Третья большая ложь, что отработавшее топливо - не радиоактивные
отходы. Во всем мире это считается радиоактивными отходами, и,
что самое интересное, в том же документе, о котором я уже говорил,
технико-экономическом обосновании, предполагается, что значительная
часть ввозимого отработавшего ядерного топлива ввозится на хранение.
А по закону радиоактивные материалы, которые не предполагается
перерабатывать, являются радиоактивными отходами.
Марина Катыс:
За последние 50 лет в России уже скопилось около 14 000 тонн
собственного отработавшего ядерного топлива. Минатом собирается
добавить к этим 14 000 тонн еще 20,5 тысяч тонн иностранного ОЯТ.
При этом министр Адамов отказывается признать, что отработавшее
ядерное топливо является отходами, упорно называя его сырьем.
Говорит академик Алексей Яблоков.
Алексей Яблоков:
Каким образом ввозимое топливо может стать энергетическим сырьем,
о котором говорит все время Минатом? Только в том случае, если
будут построены десятки новых атомных станций. Только в этом случае.
Причем строить они собираются бридеры - реакторы на быстрых нейтронах.
И говорят: в мире не удалось освоить технологию бридеров, а нам
удалось. У нас работает бридер БН-600 на Белоярской атомной станции.
Так нормальные атомные станции не работают, с такими провалами.
Каждый провал это крупнейшая авария. После первого же провала
этот бридер был бы закрыт, так как был закрыт "Суперфеникс"
во Франции, как были закрыты бридеры в Америке, как были закрыты
бридеры в других странах. Короче говоря, на основе бридерной технологии
нельзя строить атомные станции.
Марина Катыс:
Пять стран - Тайвань, Южная Корея, Мексика, Нидерланды и Швейцария
- выразили заинтересованность в том, чтобы переправить свое топливо
в Россию, где оно было бы сложено на специальных складах для безопасного
хранения без возможности использования для создания ядерного оружия.
По условиям сделки, россияне должны отказать от своих планов
по коммерческой переработке отходов и пообещать прекратить производство
оружейного плутония. В ответ Минатом предложил ввести двадцатилетний
мораторий на переработку ОЯТ в обмен на помощь США в строительстве
сухого хранилища.
Продолжает депутат Государственной Думы Игорь Артемьев.
Игорь Артемьев:
Единственный орган, который хорошо владеет ситуацией, Госатомнадзор,
который должен выполнять надзорную функцию по отношению к Министерству
атомной энергетики, занимал резко отрицательную позицию, потому
что им не все понятно: а что же, собственно, делать с этими отходами,
когда будут поступать другие?
У той схемы, которая предложена сегодня, чисто экономически
исключительно высок коррупционный потенциал. Она абсолютно непрозрачна.
Непонятно сегодня абсолютно, каким образом будут расходоваться
эти деньги. Минатом имеет колоссальные доходы сегодня от своей
внешнеэкономической деятельности. Называются суммы больше, чем
несколько миллиардов долларов, и эти деньги сегодня на улучшение
экологической
ситуации в нашей стране вовсе не направляются. Где гарантия того,
что эти деньги пойдут на ликвидацию экологических катастроф?
Мы имеем сегодня огромную коррупцию в органах власти. Мы имеем
сегодня очень серьезные проблемы с преступностью. Мы понимаем,
что такого рода проблемы, как экспорт-импорт радиоактивных отходов
- это проблема, с которой сегодня сталкивается вся международная
система правоохранительных органов, поскольку речь идет о международной
мафии в этой сфере. Если мы открываем не просто ручейки, а открываем
ворота в нашу страну для всей этой мафии. Кто сегодня может гарантировать,
что учет движения этих радиоактивных материалов, количество их,
которое будет ввозиться, будет сегодня контролироваться государственными
чиновниками? Теми самыми, про которых сегодня огромное количество
публикаций о том, что они замешаны в различного рода сомнительных
операциях и сделках.
Марина Катыс:
Но далеко не все страны готовы использовать территорию России
для захоронения своих радиоактивных отходов.
По мнению академика Алексея Яблокова, многое определяется позицией
парламента этих стран.
Алексей Яблоков:
Любая страна, которая хочет у себя развивать атомную энергетику,
должна нести за это ответственность. Финляндия, Швеция, они заявили:
"Это наше дерьмо, мы никуда его не повезем". Хотя Финляндия
имеет право, и потому что раньше было соглашение подписано, до
того, как был принят закон 1991 года, финляндский парламент принял
решение: это наши отходы, мы будем захоранивать их у себя на территории.
Марина Катыс:
Российский парламент, он же Государственная Дума, оказался слишком
зависимым.
Слово заместителю руководителя фракции "Яблоко" Игорю
Артемьеву.
Игорь Артемьев:
Государственная Дума мало генерирует собственных проектов и
является абсолютно управляемой в правительственных и президентских
структурах. Экономические расчеты показывают, что на деньги, которые
будут получены от этого проекта, мы свои отходы не захороним,
а захороним те, которые к нам ввезут.
Известно, что атомная энергия является только лишь потому дешевой,
что в состав затрат на ее производство не включается переработка
и утилизация отходов. Если же вы введете в состав тарифов, которые
сегодня существуют в нашей стране, колоссальные затраты на захоронение
ОЯТ, то вы увидите, что эта электроэнергия вовсе не является дешевой.
А вообще, стратегическое развитие энергетики в нашей стране через
атомную энергетику, это насколько экономически грамотный вариант?
Марина Катыс:
Но этот вопрос вообще не затрагивался на заседании Комитета
по экологии. Для того, чтобы отклонить поправки, предложенные
депутатами "Яблока", членам думского комитета потребовалось
менее полутора часов.
О том, как проходило обсуждение, рассказывает один из авторов
этих поправок депутат Сергей Митрохин.
Сергей Митрохин:
Заседание Комитета по экологии прошло в очень быстром темпе.
Три закона, вносимые Минатомом, были обсуждены вот буквально за
час с небольшим. Это показывает отношение к этой проблеме. Все
быстрей-быстрей. Депутаты, которые вносили поправки, даже не имели
времени тщательно разобраться вот в этой кипе бумаг.
Все поправки "Яблока", за исключением одной, были
отклонены. Отклонены были наиболее принципиальные поправки, касающиеся
контроля парламента за деятельностью по ввозу радиоактивных отходов.
И - поправка, касающаяся механизмов целевого бюджетного финансирования
экологических программ, создания специального целевого бюджетного
фонда, который бы действовал на основании закона, а не так, как
это делается сейчас, когда существует фонд Минатома, и он утверждается
ежегодно законом о бюджете.
Почти абсолютным большинством депутаты Комитета по экологии
отклоняли эти поправки. Создалось впечатление, что все было уже
заранее распланировано. Никто в суть предлагаемых поправок даже,
в общем-то, и не вникал. В результате, принята единственная поправка
наша о государственной экологической экспертизе. И, видимо, позиция
нашей фракции по этому закону должна быть отрицательной. В случае,
если наши поправки не будут приняты на заседании Государственной
Думы, мы должны будем проголосовать в очередной раз против этого
закона.
Марина Катыс:
Но решение об этом будет принято на заседании фракции. А пока
Сергей Митрохин убежден, что главную опасность представляет пункт,
позволяющий ввозить ОЯТ для захоронения на территории России.
Сергей Митрохин:
Еще один блок наших поправок касался жестких формулировок относительно
того, что Россия не должна хранить радиоактивные отходы, что мы
должны ограничиться исключительно переработкой этих отходов и
не допустить никакого хранения. Поскольку ввозом отходов на хранение,
именно на хранение, не занимается ни одна из стран мира. Все страны
Африки приняли решение о запрете ввоза радиоактивных отходов с
целью их хранения. Вот сегодня Россия собирается сделать полностью
противоположное и это допустить. И текст закона в нынешнем виде
как раз позволяет это делать.
То, что вот господин Адамов все время апеллирует к этой логике
- "мы не ввозим отходов", - это не подтверждается текстом
законопроектов. Да, мы ввозим потенциальные отходы, которыми неизбежно
становятся и неизбежно у нас остаются. Вот, по сути дела, смысл
этой поправки, вводящей Россию в число стран, которые уже даже
стоят за Африкой.
Марина Катыс:
Это же тему продолжает сопредседатель экологической организации
"Экозащита" Владимир Сливяк.
Владимир Сливяк:
Так называемый экологический комитет Госдумы делает вид, что
закон, который сегодня готовится ко второму чтению, поправка к
Статье 50 к закону "Об охране окружающей среды", и два
других законопроекта, которые направлены на ввоз отработавшего
ядерного топлива в Россию, -что это все экономически супервыгодно,
что мы вторгаемся на некий суперсовременный и супервысокотехнологичный
рынок переработки ядерных отходов, и никакого, дескать, стыда
в этом нет.
Документы показывают, что не только Минатом совершает преступление
сегодня против жителей своей страны, но Минатом совершает это
преступление в сговоре с иностранной ядерной индустрией. Это -
международная ядерная мафия, которой все, что мы можем сегодня
противопоставить, это 93, почти 94 процента россиян, которые выступают
против ввоза ядерных отходов в Россию. И что мы видим? Государственная
Дума подавляющим большинством - почти девять десятых депутатов
- плюет фактически на мнение своих избирателей и голосует за ввоз
ядерных
отходов в Россию.
Марина Катыс:
Что касается экологических последствий ввоза отработавшего ядерного
топлива на территорию России, то достаточно сказать, что, по данным,
собранным академиком Яблоковым, Минатом оказался неспособным обеспечить
безопасность даже персонала собственных предприятий, не говоря
уже о семьях своих сотрудников.
Алексей Яблоков:
Мы подготовили еще год назад справку о состоянии здоровья работников
Минатома, на основании правительственных документов, на основании
документов самого Минатома.
Мы собрали все эти данные вместе, и оказалось, что заболеваемость
нервной системы и органов чувств у персонала Минатома в два раза
выше, чем у населения, проживающего рядом. Частота болезней костно-мышечной
системы вдвое выше, чем в среднем по России. Болезни крови и профессионалов
Минатома в три раза выше, чем в среднем по России. Распространенность
врожденных аномалий среди детей у населения Минатома вот в этих
закрытых городах вдвое превышает средние показатели населения
в России.
Вот куда нас затягивает Минатом, если будут эти планы осуществлены.
Марина Катыс:
К этому можно добавить, что у сотрудников предприятий Минатома
распространенность гипертонической болезни почти в три раза выше,
чем в среднем по России, а заболеваемость язвенной болезнью желудка
и двенадцатиперстной кишки у населения закрытых городов Минатома
выше вдвое, чем в среднем по стране. В этих городах в три раза
быстрее, чем в среднем по России, растет и онкологическая заболеваемость.
Экологическим организациям "Экозащита" и "Антиядерная
кампания" Социально-экологического союза удалось получить
текст доклада "Технические рамки осуществления хранения и
захоронения иностранного отработанного топлива в России".
Как утверждает сопредседатель экологической организации "Экозащита"
Владимир Сливяк, этот документ определяет стратегию и технологию
процесса захоронения отработавшего ядерного топлива на территории
России.
Владимир Сливяк:
Он сделан американским Департаментом по энергетике. Он финансировался
из американского госбюджета. И в этом документе, который совершенно,
явно не мог просто появиться без участия российской стороны, анализируется
никакая не переработка ядерных отходов и даже не хранение ядерных
отходов. В этом документе описывается технический план захоронения
ядерных отходов, и это именно такими словами написано: захоронение
ядерных отходов навсегда. В Красноярске-26 и в Челябинске. Никто
ничего не собирается перерабатывать.
Фактически это подтверждение документальное того, о чем экологи
давно говорили. И что Минатом все время опровергал. Любая страна
в мире заинтересована исключительно в том, чтобы скинуть с себя,
со своих плеч, проблему утилизации ядерных отходов, уже накопленных
за пятидесятилетнюю историю развития гражданской атомной энергетики.
Марина Катыс:
В докладе анализируется возможность захоронения в Красноярске-26
семи с половиной тонн отработавшего ядерного топлива с тайваньских
атомных станций. США имеют право распоряжаться им, как изготовители
и поставщики ядерного топлива для тайваньских реакторов.
В докладе содержится детальное описание российских возможностей
в этой области и предлагается схема осуществления перевозок и
полного захоронения ОЯТ в могильниках Красноярска-26 и на "Маяке",
в городе Озерск Челябинской области. Перевозку предлагается осуществить
водным путем через порты Ванино и Владивосток, затем по железной
дороге до Красноярска-26. Ожидается, что перевозка тайваньского
ОЯТ в красноярское хранилище начнется в 2007 году.
Продолжает Владимир Сливяк.
Владимир Сливяк:
Уже к 2020 году будет построен могильник для окончательного
захоронения ядерных отходов из Тайваня в Красноярске-26. И строиться
он будет на те самые деньги, которые будут заплачены за ввоз отработавшего
ядерного топлива. То есть, то, что мы якобы получим от этого ввоза,
будет, на самом деле, никакой ни экономической прибылью, ни экономической
выгодой. Это будут деньги, которые в большинстве своем будут потрачены
на строительство хранилищ, на строительство могильников.
|
См. также: