В минувшие субботу и воскресенье в Москве, в здании МХАТа на Тверском бульваре, прошел X съезд объединения "Яблоко", преобразовавший его в политическую партию. Теперь она называется так: Российская демократическая партия "Яблоко". Преобразование это прошло в соответствии с законом о политических партиях, и теперь, после регистрации в Минюсте, "Яблоко" получит право бороться в России за власть на всех уровнях.

Съезд прошел под двумя лозунгами: "Свобода. Россия. Яблоко" и "Политика в интересах большинства". Интересы большинства готовы отстаивать 12 тысяч 700 членов РДП "Яблоко" почти во всех регионах России, и теперь уже история покажет, готовы ли большинство россиян считать "яблочные" интересы своими.

Вопрос вовсе не праздный и не риторический. Сумеет ли партия либеральной интеллигенции, не чурающаяся острых социальных проблем, уловить дух времени, его суть, - от этого зависит ее будущая политическая судьба. И "Яблоко" это осознает.

Приведу один пример. В "Демократическом манифесте", утвержденном съездом как политическая программа партии, есть глава "Патриотизм дела". В ней говорится, что "РДП "Яблоко" - партия государственников... партия патриотов". Другое дело, что утверждение дается через отрицание: "Но не таких, которые..." и т.д. Однако дорогого стоит сам факт, что в программном документе либеральной партии, в главном лозунге которой "свобода" стоит на первом месте, а "Россия" - на втором, уже появились слова "патриоты" и "государственники". В этом нельзя не увидеть знак времени, ведь теперь даже СПС, по предложению Бориса Немцова и Анатолия Чубайса, можно расшифровывать как "Союз патриотических сил". Значит, ушла в прошлое эпоха, когда только ленивый либерал не цитировал подлый афоризм о том, что патриотизм - это последнее прибежище негодяев. Готовые все опорочить и очернить злые языки скажут, вероятно, что этот самый афоризм теперь-то и становится справедливым. Но это уже будет спор из области политических пристрастий.

В программных выступлениях на съезде лидера партии Григория Явлинского часто звучали такие пары понятий, как "свобода и ответственность", "равные возможности и социальная справедливость". И в этом тоже есть примета эпохи, поскольку еще недавнее безграничное торжество идеи свободы, начисто отвергавшее идею ответственности, привело страну в состояние тотальной безответственности. И Явлинский это понимает: не случайно же в программных документах появились строки о том, что "Яблоко" выступает за ужесточение наказаний за преступления против собственности и личности. Однако здесь скрыта, мне кажется, почти неизбежная перспектива если уж не партийных расколов и раздоров, то наверняка острых внутрипартийных дискуссий. Ведь именно пассаж об "ужесточении наказаний" заставил одного из делегатов потребовать исключить этот фрагмент текста из документа, поскольку он "оттолкнет от "Яблока" многие правозащитные организации". Да, на съезде Григорий Явлинский решительно пресек несвоевременную дискуссию, но ведь наступит время - и вопрос об ориентации либо на поддержку правозащитников, либо на "интересы большинства" встанет вновь и может партию расколоть. Одновременно нажимать на две педали - либеральную и социальную - идея красивая, но вряд ли легко осуществимая одной и той же партией. Это стало особенно очевидно во второй день съезда, когда известный правозащитник Сергей Ковалев обратился к залу и сказал: "Дорогие друзья! Я, надеюсь, имею право вас так называть". За этим последовали подчеркнуто бурная и восторженная реакция одной части зала и каменное молчание другой. И я не поручусь, что этот либерально-социальный велосипед в будущем не перестроится в две однопедальные инвалидные коляски.

Хотя надо помнить, что "Яблоко" - это все-таки партия одного лидера, как бы раскручены ни были другие ее члены. Железной рукой в бархатной перчатке Григорий Явлинский добился от съезда весьма говорливых интеллигентов всего, чего хотел.

Иногда появлялись ощущения, что он даже несколько пресыщен своим партийным всемогуществом. Например, когда делегат из Санкт-Петербурга предложила ограничить право лидера партии кооптировать в руководящий орган тех, кого он сам захочет, то есть без всяких выборов, Явлинский первым демонстративно проголосовал за такое ограничение. Но съезд дружно отверг эту дерзость и, кажется, единственный раз пошел против своего вождя. Что лишний раз доказывает: нас зря, в том числе и "яблочники", пугают понятием "управляемая демократия". Это всего лишь термин, который сам по себе ни хорош, ни плох. Когда демократией управляет Явлинский, это хорошо. (Для "яблочников".) Когда кто-то другой - для них ужасно. Но столь высокий авторитет лидера демократической партии дает ей единственный шанс избежать почти неизбежного раскола в условиях скорректированной идеологии и возрастающей партийной конкуренции.