Военный журналист Григорий Пасько приговорен сегодня судом Тихоокеанского флота к четырем годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима. Несмотря на то что сам Пасько ранее лично потребовал пересмотра приговора, на основании которого он был признан виновным в превышении служебных полномочий и освобожден по амнистии, теперь он снова признан виновным в измене Родине в форме шпионажа и арестован в зале суда. Пасько был лишен также воинского звания капитана второго ранга, с него будет взыскано 18 тыс. рублей судебных издержек, 150 тыс. будут отнесены на расходы государства. Сегодня также в последней стадии должен был возобновиться процесс над другим "шпионом" - сотрудником Института США и Канады Игорем Сутягиным. И этот процесс явно будет заканчиваться в отблесках славной победы ФСБ на Дальнем Востоке.

Очередной этап искоренения шпионажа (персонифицированного в журналисте и аналитике) пришелся как раз на тот период, когда президент-гуманист сделал шаг к народу. Получилось так, что в то время как Владимир Путин в прямом эфире предложил более открытый формат взаимоотношений народа и власти, апеллировав к своим избирателям поверх голов бюрократии, бюрократия на местах (военная бюрократия, судебная бюрократия, бюрократия спецслужб) как нарочно снова продемонстрировала свой негибкий, закрытый, мстительный, по сути антигуманистический характер.

Например, власть могла бы совершенно спокойно, без вреда для себя осудить Пасько, но не посадить, поскольку во всех этих случаях важнее доказать, убедить общество в правомерности режима секретности, чем... отомстить. Выбрано же было второе.

Важно тут не только то, что дела Пасько и Сутягина представляют огромный интерес для СМИ и тем самым становятся "игрушками" идеологической борьбы, размывающей строительство вертикали, но также и то, что они являются объективными индикаторами - открытости режима Путина, эффективности реформируемого правосудия, тенденций взаимоотношений режима с внешним миром.

Результат "опыта" выглядит очень странно. И не только потому, что 2001 год заканчивается репрессивными новостями (а должен был бы закончиться эпохальным пожеланием президента, чтобы рост доходов опережал рост тарифов), но также и потому, что позиция органов при президенте - выходце из спецслужб пошла вразрез с гениальным пиаром президента и вряд ли есть проявление одной лишь маргинальной политнекорректности. А чем еще? Председатель общероссийского общественного движения "Гражданское достоинство" Элла Памфилова сразу предположила: "Тут следует особо выяснить, нет ли в деле, кроме якобы уголовной, какой-либо другой подоплеки". Реакция очень показательна.

Можно, конечно, возразить, что суд над Пасько прошел на Дальнем Востоке, а не в Москве. Далеко. Отсюда и сон разума. Но "органы" - часть вертикали. Кроме того, их позиция получила дополнительную легитимность через рупор Центра - Здановича, через вертикаль военной прокуратуры. А Зданович сказал: все правильно, судили - посадили, "приговор останется в силе и вряд ли будет смягчен". Хотя вряд ли он не будет смягчен.

Но дело в том, что позиция Центра все равно очень уязвима - и с юридической точки зрения, и с позиций реальной политики. И тем самым, как нарочно, она делает уязвимой... политику Путина, которому, безусловно, придется за этот результат правосудия по-эфэсбэшному внутренне краснеть перед своими западными партнерами. Надо еще вспомнить, что народ в прошлом советским "органам" до конца еще не поверил.

Безусловно, ФСБ грамотно упредила возможную критику и вышла на публику подготовленной. "Можно сказать, что ФСБ сейчас нарушило своеобразный обет молчания по этому делу, - пишет "Страна.Ru". - Ранее его представители воздерживались от какой-либо оценки процесса Пасько, мотивируя это нежеланием оказывать давление на суд. Что же касается активно поддерживавших журналиста общественных деятелей, то Александр Зданович неоднозначно оценил их роль. "Кто выступал в качестве общественных защитников Пасько? - заметил он. - Многие из них представляют организации, финансируемые иностранными государствами или финансовыми фондами. И они отрабатывали свои деньги".

Однако подготовленной все-таки недостаточно. Не на современном уровне. И последнее высказывание Здановича явно лишнее. Они, эти организации, конечно, отрабатывают свои деньги, но в настоящий момент спонсирующие их государства, о которых упомянул Зданович, являются стратегическими партнерами России, что немаловажно.

Кроме того, даже нарушив режим молчание, ФСБ так и не удалось представить обществу удовлетворительных (даже если суд и был удовлетворен) доказательств виновности Пасько и Сутягина, а без этого никакой приговор не может считаться "окончательным", что бы ни говорили при этом юристы. Поскольку по закону все решает, конечно, суд, но сверхлегитимность суду все-таки дает общественное мнение. Отрезонировав в общественных организациях, дела шпионов поляризовали общественное мнение. По крайней мере, было выяснено, что общество до сих пор не знает конкретики. То есть шпионы знают, а общество - нет, какой такой секрет выдали Пасько и Сутягин, какой ущерб этим они нанесли. "Наша позиция такова: никто - ни мы, ни те, кто возмущается этим решением, - не знает до конца тонкостей этого дела и того, что совершил этот журналист, - резонно заявляет директор профессионального объединения работников СМИ "Медиасоюза" Андрей Шамрай в интервью "Стране.Ru". -И в данном случае мы не можем говорить о том, что это судебное решение окончательное. Так как это решение ведомственного суда, который блюдет интересы своего ведомства".

Так что если по какой-то причине общественное мнение не поверит суду, любое "законное" решение станет источником перманентного социального конфликта, перманентной информационной напряженности, которая в конечном счете приведет к тому, что конфликт будет разрешаться "надсудебной" властью. Так уже произошло в случае с незадачливыми шпионами-американцами - Тоблином и Поупом. Но произойдет это уже с политическими потерями.

Если взять приговор Пасько - хорошо хоть то, что он опубликован, - то получается, что формально Пасько вменяется в вину только то, что 11 сентября 1997 года он проник (то есть прошел через дверь и на виду у всех сел на стул) на разбор тактических учений и законспектировал там подлинные названия частей. Конспект этот, на двух страницах, хранил у себя дома якобы для передачи японскому шпиону - там этот конспект и нашли, то есть японский шпион ничего не получил. А может быть, ему и не нужно это было? Ведь перед тем все, что узнал, Пасько опубликовал в местной газете "Боевая вахта". И только через пять лет органы хватились, что эти сведения носили секретный характер.

Мало того, что секреты, которые "раскрыл" Пасько, были секретами лишь с очень формальной стороны, а не с реальной, поскольку все учения обычно проходят под полным контролем со спутников соответствующих служб (надо еще учесть, что корреспондент НТВ недавно, например, находился с камерой на американском авианосце во время боевых, а не учебных действий - и ничего), и вряд ли названия частей представляли дополнительный интерес для шпионов, но... "Мне, почти десять лет прослужившему военным журналистом в газете Северного флота "На страже Заполярья", как и моим коллегам по военной печати, сотни раз приходилось выдавать подобную "военную тайну", - комментирует ситуацию капитан первого ранга в отставке Владимир Ермолин (Грани.ru). - И эту изощренную измену Родине, замечу, казна Северного флота оплачивала весьма щедрыми (по тем временам) гонорарами. А то и грамотами Военного совета флота".

Вертикаль как бы генерирует факты, которые провоцируют демократу и гуманисту Путину не верить. И даже если в конце концов будет явлен хэппи-энд, то есть сам президент вмешается в дела "шпионов", как уже было в случае с незадачливыми американцами (а в таком исходе, надо сказать, почти никто, кроме Здановича, не сомневается), и каким-то образом утрясет формальные юридические противоречия, все равно останется некий тревожный осадок, позволяющий говорить и о "глубоком кадровом провале" (Леонид Радзиховский, "Время MН", "Вертикаль 2001") и вновь задаваться вопросом ("Газета.ru", "Президенту нужно другое МВД"): может ли сегодняшняя политическая власть доверять своим силовым структурам, своей вертикали?

Или, может быть, нашему президенту, западнику, гуманисту и демократу, нужно другое МВД, другая ФСБ, другой суд и, наверное, другое общество?