В.Ф. Добрый вечер, Григорий Алексеевич.

Г.Я. Здравствуйте.

В.Ф. Начнем вот с чего: за кем-то из кандидатов на должность президента стоит либерально-демократическая идея, за кем-то - социал-демократическая, за кем-то - либерально-консервативная. Такая идея тоже была названа, вы помните. Вы, ваше движение и вы лично, всегда избегали, пренебрегали идеологией, сформулированной идеологией. Из известного набора известных идеологий в этом наборе есть ваша?

Г.Я. Хороший вопрос.

В.Ф. Есть?

Г.Я. Наша идеология - не врать и не воровать.

В.Ф. Такой там нет.

Г.Я. Это там все тоже есть. Если это реальная социал-демократия, то там это есть, если это настоящие либералы - то есть люди, для которых свобода превыше всего, то это тоже у них есть. Сегодня в России случилась такая ситуация, когда самым главным разделительным рубежом между политиками является рубеж между теми, кто ворует и кто не ворует, кто говорит правду и кто лжет. А больше и нет разделений. Поэтому в нашей партии и в тех структурах, которые с нами, собрались люди, для которых свобода, демократия, порядочность - самое главное.

В.Ф. Родилась не так давно благовидная, очень хорошая идея сдать голоса некоторым кандидатам в пользу одного, чтобы он выступил единым кандидатом от всех демократических сил. Ничего не получилось, как известно. Речь ведь шла о вас, между прочим. А почему вообще в России не удается договариваться жертвовать чем-то в пользу общего дела?

Г.Я. В нашей политике очень много людей, пришедших из прежнего времени, из номенклатуры, из структур, в которых не принято было договариваться - из спецструктур, из спецорганов. Эти люди не умеют договариваться, это не является их главной профессией. Поэтому зачастую и не удается договариваться. Но эта ситуация меняется. Уже сейчас вокруг нас много людей с совсем другими взглядами. И я могу вас заверить, что наши с вами дети будут легко договариваться друг с другом. Это будут уже люди с совсем другими, к счастью, взглядами на жизнь, совсем по-другому подготовленные. Но для того, чтобы это случилось, нам надо еще много поработать. И эти выборы - это тоже пролог в этом направлении.

В.Ф. Но саму идею единого кандидата демократических сил вы бы поддержали в принципе?

Г.Я. Это идея хорошая. Но на сегодняшний день стоит вопрос о том, кто представляет демократические силы, в каком смысле они представлены. Это идея все же больше будущего объединения. Сегодня мы объединяемся с избирателями. Моя главная идея объединения - это объединение с избирателями, больше, чем с различными представителями больших и небольших партийных структур. Ну, а что касается снятия кандидатов и так далее… это все не очень серьезно, особенно для тех, за кого миллионы голосовали уже не раз.

В.Ф. На этой неделе родилась еще одна идея, сенсационная, можно сказать: договориться с НАТО. Россия может войти в НАТО. Как вы относитесь к этой идее?

Г.Я. Печальная это идея, когда на таком уровне высказываются мысли совершенно неподготовленные, несодержательные. Надо будет платить молчанием за расширение НАТО в Прибалтику, надо будет платить молчанием при расширении НАТО на Украину. Реакция, которая последовала от ведущих политиков мира заключалась в том, что они сказали - никто и не приглашал. Зачем напрашивались?

В.Ф. Вы в своем обращении к доверенным лицам сказали, что мы являемся свидетелями милитаризации общества. Что вы имели в виду?

Г.Я. Я имел в виду, что когда политика делается за счет военной истерии и решаются вопросы такие, как выборы президентские, на волне мнимых военных успехов, а параллельно с этим вводится НВП, ликвидируются военные кафедры в вузах, и даже в детских учреждениях собираются вводить военную подготовку или что-то вроде этого, это признаки милитаризации страны.

В.Ф. Вы были знакомы с Артемом Боровиком?

Г.Я. Да, я не близко, но был знаком и совсем недавно встречался с ним.

В.Ф. Когда?

Г.Я. На прошлой неделе я по его приглашению делал передачу "Совершенно секретно". Я рассказывал о том, как я спасал из Чечни наших солдат в то время, когда там еще был Дудаев, и пытался предотвратить войну.

В.Ф. Это передача о Чечне?

Г.Я. Да, эта передача должна была быть посвящена освобождению наших солдат.

В.Ф. Артем не рассказывал, что будет в этой передаче?

Г.Я. Нет. Мы подробно говорили с ним о сценарии этой передачи, но рассказывал он мне больше о том, что он собирается делать цикл публикаций относительно взрывов, которые были в Москве.

В.Ф. У него были какие-то сомнения относительно официальной версии?

Г.Я. Он говорил о том, что версии официальной так и нет до сих пор и что они ведут самостоятельное расследование.

В.Ф. Как вы считаете, официальная версия взрыва самолета, в котором сгорел Артем, тоже появится нескоро?

Г.Я. Я не знаю.

В.Ф. Есть ли у вас версии?

Г.Я. Я не знаю. При том уровне преступности и при той работе спецслужб, которые мы сегодня наблюдаем, я не могу даже прогнозировать, что из этого получится. Думаю, что сегодня говорить о чем-либо, собственно связанным с гибелью Артема, могут только люди компетентные.

В.Ф. Спасибо, Григорий Алексеевич.

Г.Я. Спасибо вам.