Ведущий: В чем подлинная основа нынешнего парламентского кризиса?

Григорий Явлинский: Нынешние политические руководители страны решили все проблемы силой. А силу они готовы черпать откуда угодно. Если для того, чтобы распределить все в Думе так, как им хочется, а для этого нужно соединиться с коммунистами, можно соединиться с коммунистами. Если для этого нужно соединиться с Жириновским - соединиться с Жириновским. Это стиль подхода к решению проблем - силовой. В России сегодня таким методом можно устроить только социальное гражданское противостояние, очень опасное, с тяжелыми последствиями, поэтому мы никак не уступаем никакое поле, мы наоборот, хотим получить право действия на этом поле. Мы же предлагаем сейчас самые разные подходы и компромиссы. Смысл наших подходов заключается в следующем: мы понимаем, при союзе коммунистов и Единства сила коммунистов в Единстве, а следовательно, в том, что они снова, объяви сейчас тайные выборы Селезнева, они снова выберут Селезнева. Здесь нет решения, это их политический выбор: Селезнев - это не случайное голосование. Мы знаем, что для того, чтобы работать в Думе, мы должны иметь права равные, а это значит, что между всеми фракциями, по результатам парламентских выборов, должны быть распределены возможности, чего на самом деле на сегодняшний день вовсе даже и не происходит.

Ведущий: Я знаю, что в пятницу вы собирались.

Григорий Явлинский: Да, мы выработали план первоочередных законов, он довольно большой, который мы считаем необходимым. Мы будем с ними работать, мы будем работать на уровне наших трех фракций. Но сразу хочу сказать, работа эта будет очень сложной. Конечно, принимать законы нужно в ГД, а не на трех фракциях, тогда они действительно являются законами, а у нас, я уже говорил вам, 150 человек, а нужно 226 для того, чтобы законы принимались.

Ведущий: И все-таки, какие первоочередные законы? 

Григорий Явлинский: Это все - круг вопросов экономических, это круг вопросов, связанный со снижением налогов, связанный с решением целого ряда социальных задач, с депутатскими привилегиями. Это грамотные законы, которые нужны.

Ведущий: И все-таки, что хорошего можно извлечь из того, что случилось? Как мне кажется, во-первых, вы, не долго думая, объединились с людьми, с которыми вместе вы можете создать нужные людям законы. То же самое Единство, вступив в союз с коммунистами, им нужно будет реабилитировать себя, и может быть, в результате всего этого начнется настоящая, направленная к людям работа над законами. И самое главное, конечно, перспективы экономики, то, в чем больше всего разбирается ваша фракция и вы - один из самых авторитетных экономистов России. Сейчас все говорят о том, что экономическая ситуация в стране улучшается и собираются на 20% повысить пенсии, на 20% бюджетникам повысить зарплаты, ну пока в реальной жизни мы не ощущаем этого улучшения. Что будете отстаивать вы? 

Григорий Явлинский: Наша позиция останется прежней, мы будем добиваться понимания, мы будем добиваться того, чтобы нас услышали. От имени наших избирателей, за тремя фракциями стоит больше 20 млн. избирателей. Мы хотим, чтобы на нас опирались, чтобы обращали внимание на то, что требуют для себя 20 млн. избирателей. И мы будем добиваться этого и у Путина, и у Думы в целом, мы отступать никуда не собираемся. Конечно, наше положение сложное, но деятельность наша вся сохраняется, все депутаты фракции Яблоко уже работают в различных комитетах и комиссиях ГД, идет подготовка и разработка законов. Мы весь план законопроектных работ, который у нас есть, намерены реализовывать, мы будем его осуществлять, проводить в жизнь, на сегодняшний день я не вижу никаких особых обстоятельств, которые бы не позволили нам в этом смысле работать. Будет ли это принимать ГД - это уже вопрос, связанный с чем-то другим, с тем, кого там большинство. Но еще в большей степени связан этот вопрос с позицией Владимира Путина по данному поводу. На самом деле, если бы Единство захотело иметь другой блок, то есть блок с правой стороны зала, с тем же Примаковым, Кириенко, с Яблоком, тогда бы мы имели большинство, тогда мы по-другому решали бы весь вопрос. Это свободный выбор, это не то что выбор какой-то такой, который был предопределен заранее, это выбор сделан свободно, он политический. Это не выбор счетный. Пожалуйста, можно было иметь большинство, если у нас там 150 человек в трех фракциях, еще и группа Российские pегионы - вот вам, пожалуйста, вместе с Единством это абсолютное большинство. Думаю, можно было решать все вопросы и так. В этой связи, скажем, у Яблока был один только вопрос из этих, один, это был вопрос о международном комитете, где, мы считаем, должен работать Владимир Лукин. Вот и все, что нужно было сказать Яблоку, в частности, чтобы вместе с ним работать. Но еще, конечно, нужно было сказать, что голосовать надо тайно, голосовать нужно альтернативно, соблюдать демократические процедуры, а с точки зрения распределения функций в Думе, мы же понимаем, какая у нас численность, мы же отдаем себе отчет, вот мы это и сказали. А что такое просил СПС? Вообще, собственно, тоже ничего. Они просили полтора комитета, учитывая собственную численность. А что хотел Примаков? Он хотел два с половиной комитета, потому что у него такая численность. Собственно, все. Более того, разногласия по Союзу Правых Сил и по Отечеству вообще были в одном комитете, так же, как и у Яблока, если говорить и об этой стороне дела, да, мы настаивали, что выборы должны быть закрытыми и тайными, и альтернативными. Да, мы настаивали на том, что они должны быть справедливыми, но мы более ничего и не говорили. Мы предлагали консолидирующие фигуры. Если говорить совсем серьезно, разве Степашин не консолидирующая фигура! Безусловно, консолидирующая. Если кто-то боялся особого влияния Яблока через Степашина, то это просто даже не смешно, это даже не политическая наивность, это просто - люди не понимают, как на самом деле политика устроена. А что тогда стало причиной, почему нужно было делать блок с коммунистами? Я объясню, почему. Потому что проще, потому что с ними вообще не нужно ничего по существу обсуждать, потому что принципиально их это устраивает, это просто серая масса такая, которая может голосовать за все, что угодно, и всегда будет строить свою политику насилия. Вот это, я полагаю, и есть самый главный вопрос. Да, мы будем добиваться изменения ситуации в этом направлении. Да, мы будем продолжать работать над законами, да, мы будем эффективно работать в ГД, да, мы сделаем все от нас зависящее для того, чтобы продвигаться в этом направлении.

Ведущий: Может, пора идти в правительство? 

Григорий Явлинский: А там что? 

Ведущий: И там добиваться.

Григорий Явлинский: Там тот же самый Владимир Владимирович Путин.

Ведущий: Может, Владимир Владимирович Путин учтет?

Григорий Явлинский: Вот давайте и будет надеяться на то, что этот кризис, может быть, даст сигнал, даст какой-то знак, как и что нужно делать. А теперь нужно еще сказать, что часто говорят о том, что во многих странах большинство занимает все позиции в Думе и так работает. Это правда, но кроме тех стран, где существует разветвленная многопартийная система или не устоявшаяся политическая система. Это Россия. В России нельзя ничего делать большинством, в России все нужно делать на основе консенсуса. Почему уже наконец понимают, что поскольку в России живут мусульмане, то нужны еще и мусульманские мечети, почему, хотя их, скажем, 20% населения или даже меньше, 15% населения, но все же понимают, что это необходимо? Почему во всех других вопросах люди не понимают, что давить большинством - это значит заводить ситуацию в тупик? 

Ведущий: На этой неделе вас выдвинули кандидатом в президенты России, и при этом выдвижении было много умных и интеллигентных людей, и прозвучали очень интересные речи, например, поэт Сергей Ганглевский ( ) говорил, что раньше Россия была зона, сейчас это - джунгли, а вот Явлинский собирается сделать из джунглей лесопарк, но если ничего не получится, мы опять вернемся в зону. Так образно, но это очень точно, хотя быть чистым в политике и честным, за что вы ратуете, это невероятно сложно в нашей стране. Как вы пройдете все эти рифы?

Григорий Явлинский: Бороться будем, добиваться своего всегда, и на этих выборах, и на следующих. Ситуация меняется, дело это серьезное, людей, поддерживающих альтернативу, очень много, с этой дороги мы не отвернем. Мы знаем, за что мы выступаем, мы выступаем за рыночную экономику, построенную на частной собственности и конкуренции, с развитой социальной программой, с развитой социальной сетью, мы выступаем за свободу слова, потому что когда есть свобода слова - не может возникнуть фашизм. Мы выступаем за сильное демократическое правовое государство, потому что только сильное правовое демократическое государство может защитить человека. Мы выступаем за будущее России, и с этих позиций мы идем на выборы. Наши оппоненты - это люди, которые так и не сказали еще, что они собираются делать, мы только видим шаги конкретные: Чечня, Дума, выборы прошлые, вот это мы видим явно, все остальное пока остается нам неясным. За это мы боремся и будем бороться и будем на этом настаивать и будем на этом стоять. Это наш долг. А шансы подсчитывать будем в марте. И побеждает не тот, кто самый сильный, а тот, кто идет до конца.

Ведущий: Считают, что нравственная политика, она все-таки слабее, чем безнравственная, у нас всегда зло было сильнее добра. С этим как справиться?

Григорий Явлинский: Это вы у Гете спросите, он про это целый Фауст написал.