| |
| |
Борис ВишневскийОбращение в Общественную коллегию по жалобам на прессу по поводу жалобы Евгении Диллендорф и Юрия Штейна7 июля 2008 года |
|
| В Общественную
Коллегию по жалобам на прессу Уважаемые члены Общественной Коллегии!
Хочу сообщить Вам свою позицию по поводу жалобы Евгении Диллендорф и Юрия Шейна
на освещение радиостанцией «Эхо Москвы» ряда событий, происходивших в партии «Яблоко».
По семейным обстоятельствам я не могу лично присутствовать на заседании Коллегии
8 июля 2008 года, и буду признателен, если вы учтете мою точку зрения при принятии
решения. О ситуации с открытым письмом Даниила Коцюбинского мне
известно досконально, поскольку я вхожу в петербургское отделение «Яблока», следил
за указанной ситуацией, и неоднократно и публично высказывал свою точку зрения
по этому вопросу. В том числе – в дискуссии с Даниилом Коцюбинским на радио «Свобода»
20 марта 2008 года. (http://www.svobodanews.ru/Transcript/2008/03/20/20080320140020127.html) Меня удивляло освещение этой ситуации в целом ряде СМИ, и в частности,
и на уважаемой мной радиостанции «Эхо Москвы». Из материалов, которые звучали
в эфире и размещались на сайте радиостанции, складывалось впечатление, что имеет
место грандиозный скандал в партии «Яблоко», и что требования к Григорию Явлинскому
уйти в отставку носят массовый характер. Чего на самом деле не было. Факты
таковы. 11 марта Григорий Явлинский встретился с президентом Владимиром Путиным,
и (как, кстати, многократно сообщало «Эхо Москвы»), в первую очередь поднял вопрос
о судьбе арестованного 4 марта по решению Дзержинского районного суда лидера петербургского
«Яблока» Максима Резника. Однако, 16 марта Даниил Коцюбинский, просмотрев интервью
Явлинского программе РЕН-ТВ от 15 марта, сделал, на мой взгляд, необоснованный
и умозрительный вывод о том, что Явлинский в первую очередь якобы решал свой карьерный
вопрос, а вовсе не задачу освобождения Максима Резника, и что он «вступил в тайные
переговоры с главой политического режима для того, чтобы вернуться в большую политику».
После чего разместил в своем блоге и разослал открытое письмо, привлекшее столь
большое внимание СМИ, в том числе и «Эха Москвы». Мне не известен ни
один член партии, кроме Д.Коцюбинского, который в этот период публично выступал
бы с требованием отставки Явлинского по названным Даниилом Коцюбинским мотивам.
Бюро Санкт-Петербургского отделения партии, членом которого я также являюсь, выразило
несогласие с позицией Коцюбинского, и поддержало действия Григория Явлинского
по освобождению Резника. Об этом сообщило «Эхо Петербурга», - но слушатели «Эха
Москвы» об этом так и не узнали. Правда, сразу после обнародования письма Коцюбинского
(и еще до заседания Бюро петербургского отделения партии) «Эхо Москвы» процитировало
члена Бюро Михаила Амосова, выразившего несогласие с позицией Коцюбинского, но
в целом применительно к этой ситуации наблюдалась явная несоразмерность представления
разных точек зрения. И основанное лишь на предположениях (а не на фактах) заявление
одного из членов «Яблока» представлялось слушателям радиостанции, как «громкий
скандал» в партии. Что, на мой взгляд, нельзя рассматривать, как объективное изложение
ситуации. Полагаю, что бесспорное право СМИ на свободную критику любых
действий политической партии и свободное высказывание любых оценок ее деятельности
никак не отменяет обязанности объективно информировать свою аудиторию о фактической
стороне дела. В данном случае, на мой взгляд, уважаемое мной «Эхо Москвы» отступило
от этих требований. Что особенно огорчительно на фоне того, что ситуацию с арестом
Максима Резника и борьбу за его освобождение радиостанция освещала подробно и
объективно, как и многие другие действия «Яблока» и его представителей (например,
действия Сергея Митрохина по защите прав москвичей). Далее, если говорить
о ситуации с арестом Резника, меня огорчила «Реплика» обозревателя «Эха Москвы»
Антона Ореха, которую цитируют Е.Диллендорф и Ю.Шейн. Утверждать 31 марта (через
десять дней после освобождения Максима Резника по решению городского суда), что
после ареста Резника «все демократы дружно принялись бить в набат, а руководство
«Яблока» все никак не могло сформулировать некое официальное заявление по поводу
задержания своего же собственного видного активиста», - значит, грешить против
истины. Максим Резник был задержан в ночь с 2 на 3 марта, и, как уже
сказано, 4 марта по решению Дзержинского районного суда ему было избрано содержание
под стражей в качестве меры пресечения. Когда еще шло заседание суда
(днем 4 марта) Григорий Явлинский заявил, что задержание Резника могло быть «провокационным
и политически мотивированным». 5 марта Явлинский обратился в Дзержинский районный
суд с заявлением о личном поручительстве за Резника и предложил внести денежный
залог, чтобы изменить ему меру пресечения. 6 марта Явлинский прилетел в Санкт-Петербург,
где вместе с Михаилом Амосовым провел пресс-конференцию, посвященную аресту Резника.
В последующие дни Явлинский неоднократно выражал свое отношение к этому событию,
называя арест Резника местью за его оппозиционную политическую деятельность, и
настаивая на его освобождении. Лидеры «Яблока», - в том числе, Сергей Митрохин
и Виктор Шейнис, - лично участвовали в проведении одиночных пикетов у Генеральной
прокуратуры с требованием освободить Максима Резника. Обо всем этом,
- как и о высокой оценке петербургским «Яблоком» и самим Максимом Резником роли
Григория Явлинского в его освобождении, - многократно сообщали СМИ, и в том числе
и радиостанция «Эхо Москвы». Мне трудно предположить, что столь профессиональный
журналист, как Антон Орех, не следит за сообщениями собственной радиостанции.
Но как бы то ни было, в случае с его процитированной выше «репликой» слушателей
«Эха Москвы» ввели в заблуждение относительно позиции «Яблока». Хотел бы верить,
что это не более, чем случайная ошибка. Жаль, что она так и не была впоследствии
исправлена ни редакцией радиостанции, ни самим журналистом. Огорчителен
и момент, касающийся убийства перед выборами Государственной Думы в ноябре 2007
года лидера Дагестанского отделения «Яблока», правозащитника и кандидата в депутаты
Фарида Бабаева. Об этом убийстве многократно сообщалось в новостях на «Эхе Москвы»
- то есть, слушатели радиостанции об этом знали. И мне трудно понять, почему уважаемые
мной и широко известные журналисты Евгений Киселев, Сергей Пархоменко, Виктор
Шендерович и Евгения Альбац не сочли возможным упомянуть об этом в своих еженедельных
программах на радиостанции «Эхо Москвы». Это, бесспорно, имело важное общественное
значение: Фарид Бабаев был единственным кандидатом в депутаты Госдумы (и одновременно
– лидером регионального отделения партии), на которого было перед выборами совершено
покушение, которое привело к его гибели. Что касается других моментов,
указанных в жалобе, моя точка зрения следующая. Обсуждение на «Эхе
Москвы» «общелиберального надпартийного явления» в «Яблоке» мне не представляется
нарушением норм журналистской этики. Дискуссия, происходившая тогда в «Яблоке»,
была достаточно острой, члены партии обменивались заявлениями и комментариями,
которые не всегда точно цитировали СМИ, и которые можно было интерпретировать
различным образом. Высказывание Алексея Венедиктова о том, что «Яблоко»
практически партия фюрерского типа, вождистского типа. Это не плохо, не хорошо
- это так», на мой взгляд, относится к категории журналистских мнений и оценок,
а не сведений о партии – при этом я с такой оценкой совершенно не согласен. Уважаемые коллеги! Ошибаться может любой журналист и любое
СМИ. Будучи журналистом, я знаю это очень хорошо. И мне в своей профессиональной
деятельности приходилось совершать ошибки, а потом признавать их. Не считаю, что
это нанесло ущерб моей репутации. Точно так же я не считаю, что ущерб для репутации «Эха Москвы» нанесет признание совершенных в данном случае, - на мой взгляд, - отдельных ошибок. Надеюсь, что на этом данный конфликт будет исчерпан, и ничто не помешает нормальному и благожелательному сотрудничеству «Яблока» и уважаемого мной «Эха Москвы». С уважением, - Борис Вишневский,
член Бюро партии «Яблоко», 7 июля 2008 года
|
| |