- Алексей Георгиевич, в армии сейчас начата радикальная военная реформа. В чем заключается ее радикализм?
- Начата военная реформа с сокращения вооруженных сил и с их реорганизации. Если раньше все это шло сугубо периферийным маргинальным путем, то теперь действительно предпринимаются кардинальные шаги. В течение этого и следующего года списочный состав Воор уженных сил будет сокращен на 300 тысяч человек - с полутора миллионов фактического состава до 1 млн. 200 тысяч. Есть планы сокращения армии до 1 млн. или, может быть, до 800 тысяч человек.
- Но ведь сокращение численности вооруженных сил не есть военная реформа?
- Да, конечно. Но из-за численности происходят многие беды: и перекос военных расходов, и развал качества жизни и службы военных людей, и развал оборонной промышленности, и развал военной науки. Поэтому сокращение численности - это необходимое условие д ля военной реформы, а вовсе не сама военная реформа. Происходит серьезная реорганизация вооруженных сил. Ликвидируются целые их виды, другие сливаются... У нас в предшествующие годы существовал замкнутый цикл , когда по принципу "утром деньги, вечером - стулья" гражданские говорили: "Давайте реформу", а военные говорили: "Давайте деньги, тогда дадим реформу". Теперь этот замкнутый круг как бы прерван. И усилиями Президента и министра обороны Игоря Сергеева, которому в этом плане надо отдать должное, пр едприняты серьезные шаги в области военной реформы.
- А деньги на эту реформу выделены?
- А денег на нее, тем не менее, не дают. И в этом плане уже начинаются серьезные проблемы. Одно из проявлений таких проблем - движение генерала Рохлина, которое сразу стало в оппозицию военной реформе. И по принципу, что денег все равно не дадут, Рохл ин говорит о том, что не надо сейчас никакой реформы. И это движение наращивает сопротивление и уже угрожает самой власти. В тех бумагах, которые Рохлин распространяет, есть, конечно, определенное здравое зерно, вернее, есть резон. В том, что денег на во енную реформу недостаточно - это факт. И Рохлин здесь прав, он правильно на это указывает. Другое дело, что вывод его о том, что не надо ничего делать, не надо ничего сокращать - этот вывод совершенно неправильный. Этим словоблудием занимались предшеству ющие пять лет и довели армию почти до полного развала. Вывод должен быть принципиально иной. В том, что надо финансировать военную реформу, нужно обеспечить ее деньгами.
- Что в этом плане Вы можете сказать, если взглянуть на проект бюджета, который представлен на 1998 год?
- На сокращение армии средств выделяется меньше, чем в прошлом году. В прошлом году на это выделялось 6 трлн. рублей, сейчас выделяется 4 трлн. При этом на 1998 год планируется вдвое большее сокращение.
- За счет каких средств будет проводиться это сокращение? Будут ли офицеры без жилья, без пособий выброшены на улицу и, тем самым, пополнят движение Рохлина?
- Здесь мне непонятно то, о чем думает правительство. Парадокс сокращения Вооруженных сил состоит в том, что в первый год или два оно стоит дороже, чем содержание. Но содержание армии на нынешнем нищенском уровне ведет к многим кризисным явлениям. И про сто откладывать военную реформу из-за недостатка денег нельзя. Но сокращение, повторяю, стоит дороже .
- Почему дороже?
- Потому, что офицеру, по закону, при увольнении надо выплатить 20 пособий - то есть 20 месячных окладов. А тех, кто не имеет жилья, необходимо обеспечить жильем и возможностью переехать на новое место жительства. Грубый подсчет показывает, что на сокращ ение одного среднего офицера необходимо примерно 100 млн. рублей. А чтобы содержать его на нынешнем ужасном разваливающем уровне в течение того же года нужно в 3 раза меньше. И в этом, конечно, заключается большой парадокс.
- Выходит, что без сокращения армии мы не можем, но сокращать ее тоже стоит дорого. Причем даже дороже, чем ее содержание?
- Да, совершенно верно. Тем не менее, я считаю, что деньги на сокращение армии необходимо найти. Иначе к нам придут гораздо более тяжелые последствия. Армия может окончательно развалиться. А при нынешнем ее состоянии это может произойти через год, максим ум - два. Армия может окончательно развалиться вместе с оборонной промышленностью...
- Что из себя представляет нынешний военный бюджет?
- Это, в общем-то, уровень секвестированного бюджета прошлого года. В процентном отношении это меньшая доля от ВВП, чем в прошлом году. Это 17% от федерального бюджета. И это тот минимум, который можно выделить ВС на их содержание и на инвестиции. Но в э тот бюджет нельзя включать средства на сокращение ВС.
- Почему нельзя?
- Во-первых, потому, что тогда деньги будут использоваться не по предназначению. Проконтролировать это будет нельзя. Во-вторых, потому, что это в общем-то не задача Министерства обороны - сокращать ВС. Это задача государства. И именно государство должно об этом позаботиться.
- Но хоть какие изменения внесены в эту сферу для того, чтобы не рухнула военная реформа, не скомпрометировала тех, кто ее отстаивает и защищает?
- Необходимо деньги на сокращение ВС вывести из бюджета национальной обороны. Это 4 трлн. рублей. Необходимо увеличить средства на сокращение минимум как в 2 раза, потому что предполагается, повторяю, сократить военнослужащих вдвое больше, чем в текущем году. То есть, надо увеличить средства на это до 8-10 трлн. рублей... И так, чтобы граждане из-за этого не почувствовали тяжести социальных проблем. Те средства, которые мы теряем внутри военного бюджета на сокращение - это 4 трлн. рублей - нужно остави ть там, но пустить на поддержание хотя бы минимальной закупки военной техники и на обеспечение военной науки. При этом надо определить приоритеты, чтобы деньги не размазывались тонким слоем, чтобы спасти хотя бы самое главное... В заключение хочу сказать , что, на мой взгляд, у нас существует большое недопонимание того, что военная реформа - это часть экономической и политической реформы. Она вызвана жизнью. Ее необходимость обусловлена теми экономическими и политическими реформами, которые происходили в стране в прошедшие годы. Все проблемы и зияющие раны этой военной реформы обусловлены всеми теми проблемами и ранами, которыми переполнены все экономические и политические реформы. Без военной реформы, я убежден, и политические и экономические реформы о бречены на провал.
Беседу вел Виталий Попов
Фото Ольги Швейцер