"Яблоко России" № 15 (49) 22 мая 1999 года
|
|
"Яблоко России" № 15 (49) 22 мая 1999 года |
Истфакт
От добра за море не ходят
...26 апреля 1771 года в Большерецком остроге на Камчатке начался бунт. Вооруженные и изрядно выпившие бунтовщики во главе с международным авантюристом графом (или бароном) Беньовским готовились к штурму канцелярии и дома начальника Камчатки капитана Нилова. Но в последний момент двое участников заговора - штурманские ученики Измайлов и Зябликов - решили порвать с бунтовщиками. Они пришли к зданию канцелярии и принялись изо всех сил стучать в дверь, желая донести чиновникам о замыслах заговорщиков. Но не достучались! Все служащие канцелярии были мертвецки пьяны и спали беспробудным сном. (Здесь нельзя не отметить одно важное преимущество советской власти перед царской: на стук советская власть, во всяком случае, реагировала.)
Вскоре бунтовщики без сопротивления захватили канцелярию, а ночью штурмовали дом Нилова. Сын капитана - подросток - первым понял, что дело плохо. Сперва он бросился в объятия отца, предчувствуя с ним вечную разлуку, а затем спрятался в отхожем месте. Нилов пытался сопротивляться, но был заколот. Это убийство не входило в планы Беньовского, но сдержать пьяную толпу он не смог. Немногочисленных сторонников существующего порядка (в основном купцов и унтер-офицеров) мятежники посадили на гауптвахту. После этого Беньовский собрал жителей Большерецка в церкви и приказал им всем присягнуть на верность "императору" Павлу Петровичу, что и было исполнено.
Это был хорошо рассчитанный ход. Екатерина II даже после убийства мужа не имела никаких прав на русский престол. В соответствии с обычаем царствовать должен был Павел, но мать
и не думала уступать ему власть.
Захватив власть, мятежники торопились с отплытием с Камчатки. Но напоследок они обратились с письмом в Сенат, где разъясняли причины своих действий. Очевидно, что авторами этого письма могли быть только ссыльные русские дворяне - Иоасаф Батурин, Панов, Степанов и Петр Хрущев, сосланный на Камчатку раньше остальных за участие в заговоре в пользу Иоанна Антоновича. Мятежники писали, что Павел Петрович незаконно лишен престола, что добыча золота и серебра - привилегия одних только царских любимцев. Они также обвинили Екатерину в том, что она ограничила свободу депутатов созванной в 1768 году Уложенной комиссии стеснительным наказом. (Жалобы на недостаток прав и свобод у депутатов слышны и поныне, а ведь на самом деле их у депутатов было и есть намного больше, чем у простых обывателей. Те же екатерининские депутаты получили от царицы пожизненную (!) неприкосновенность.)Перед отплытием мятежники основательно пограбили Большерецк, захватив много казенного добра и немало - частного. 7 мая 1771 года казенный галион "Св. Петр" с 70 мятежниками на борту отчалил от берегов Камчатки.
... Корабль медленно шел на юг. Мятежники плохо представляли себе, где находятся Ликейские острова (острова Рюкю, ныне принадлежащие Японии, а тогда по существу независимые). 7 июля достигли берегов Японии. Но японцы окружили "Св. Петр" с суши и с моря, желая захватить корабль. Пришлось использовать пушки, чтобы прорваться в открытое море. 7 августа, промахнув мимо Ликейских островов, мореплаватели достигли Тайваня. Здесь в стычке с местными жителями погибли бывший гвардейский офицер Панов и двое юнг. Беньовский отомстил сожжением лодки с островитянами и жилищ в окрестностях бухты.
12 сентября "Св. Петр" прибыл в португальскую колонию Макао. Беньовский убедился в том, что галион негоден для дальнейшего плавания. Он решил продать его как свою частную собственность, а на вырученные деньги нанять два французских фрегата. Граф мечтал теперь попасть во Францию, так как его осенила новая идея - превращение Тайваня во французскую колонию.
Из Макао на французских кораблях "компания" отправилась во Францию. Русские плохо переносили тропический климат. Еще в Макао умерло пятнадцать человек. Между Макао и Маврикием скончался сомнительный астролог и еще более сомнительный защитник угнетенных Иоасаф Батурин. Его тело сбросили в Индийский океан. На Маврикии пришлось высадить нескольких тяжелобольных. Наконец, в январе 1772 года "компания" прибыла во французский Порт-Луи.
Беньовский почти сразу укатил в Париж, а русские беглецы окончательно раскололись. 17 человек пешком дошли до Парижа, чтобы подать в русское посольство слезную просьбу разрешить им вернуться на Родину. Екатерина II решила простить их, "ибо довольно за свои грехи наказаны были". Всех их распределили по сибирским городам на свободное житье. А что же Камчатка и камчадалы? Они от бунта и побега за границу злополучной "компании" кое-что выиграли. Первое время после бунта Камчаткой управлял "по выбору народному" прапорщик Софьин, в кратковременное правление Беньовского отсидевший десять дней на гауптвахте. Он вел себя гораздо приличнее, чем присланные сверху начальники. А затем императрица назначила начальником Камчатки лично известного ей офицера фон Бема. И этот законопослушный немец также не допускал явных злоупотреблений.
... Страшен русский бунт, а русское терпение - оно как? Бунт и побег за границу - сами по себе - к добру не ведут, а все-таки заставляют власть имущих хоть что-то менять. Терпением же и смирением чего на Руси добьешься?
Иван Смирнов