За чередой исторической правды о революциях 1917 года почти затерялся очень важный юбилей – столетие выборов в Учредительное собрание. В 2017 году об Учредительном собрании не вспомнил даже Эрмитаж, устроивший замечательную выставку к 100-летию Октябрьской революции. Между тем 25 ноября могло бы стать настоящим Днём народного единства, пойди события в другую сторону на исторической развилке.
Собственно, нам всегда рассказывали только о разгоне Учредительного собрания, а откуда оно взялось, упоминали обычно вскользь. На самом же деле выборы, первый день которых пришёлся на 12 (25) ноября 1917 года, – выдающееся историческое событие не только российской, но и мировой истории, которым мы должны гордиться.
Это были по тем временам уникальные – и не только для России – всеобщие выборы на основе прямого равного тайного избирательного права. Впервые в крупной европейской стране к выборам допустили женщин (прежде это произошло только в небольших Дании, Норвегии и Финляндии – тогда ещё Великом княжестве Финляндском, части Российской империи ). Были отменены любые образовательные и имущественные цензы, существовавшие в то время в большинстве стран мира. Голосовали военные. Были сняты ограничения на голосование кочевников – актуальнейший для того времени вопрос!
Ещё одна важная деталь: в 1917 году в России был установлен низкий возрастной ценз для участия в выборах–20 лет. А, например, в Германии к голосованию допускали только с 24 лет. Российские солдаты и вовсе голосовали с 18 лет, и тут была своя логика: раз можешь воевать, то вправе и власть выбирать.
Только после России столь широкие избирательные права начали вводить Великобритания, Германия и Франция. А в США во многих штатах ещё долгое время сохранялись образовательные цензы, что отсекало от участия в выборах многих чернокожих американцев.
В России – и, может быть, это и было одной из причин её первенства в этом вопросе – главным носителем идеи всеобщих выборов была быстро растущая демократическая интеллигенция. Общедоступность, а с ней и широкую популярность идее Учредительного собрания придала первая российская революция. Даже Владимир Ленин признавал: чтобы снести самодержавие, «нельзя себе представить иного цельного и последовательного пути, кроме созыва всенародного Учредительного собрания». Интенсивное партстроительство вынуждено было поспевать за запросами электората: все политические партии заявляли о приверженности идее выборов в Учредительное собрание.
Выборы в Учредительное собрание проводились по партийным спискам, при этом общероссийских списков не существовало. Страна была разделена на избирательные округа, в каждом из которых партии выдвигали свои самостоятельные списки. Набор этих списков в округах часто не совпадал, хотя крупные общероссийские партии стремились участвовать в выборах на большей части территории страны.
Организацией голосования занималась созданная еще Временным правительством Всероссийская по делам о выборах в Учредительное собрание комиссия («Всевыборы») – прообраз современного ЦИК, которой пришлось проделать огромную работу для организации выборов практически с нуля. В ее состав вошли многие выдающиеся люди своего времени, достаточно сказать, что заместителем председателя комиссии был Владимир Дмитриевич Набоков – известный юрист, один из основателей и лидеров Конституционно-демократической партии и отец великого писателя. Буржуазные и социалистические партии уравновешивали друг друга, составляя две равные половинки «Всевыборов».
Комиссия работала в Мариинском дворце, где сегодня заседают депутаты Законодательного собрания Петербурга. И вот историческая несправедливость: на фасаде здания установлена мемориальная доска Ильичу, который представил здесь декрет о национализации банков, а для памятной таблички организаторам первых в истории страны всеобщих выборов места не нашлось.
Теперь посмотрим на итоги выборов. Во-первых, явка была высокой: к избирательным урнам пришли 48 млн. человек - более половины избирателей (по оценке профессора Льва Протасова, специалиста по истории Учредительного собрания, всего право голоса имели 85-90 млн человек - здесь и далее результаты голосования приводятся по его книге «Всероссийское Учредительное собрание. История Рождения и гибели»). И это в воюющей полуграмотной стране!
Во-вторых, вопреки расхожему мнению, «бежали за большевиками» далеко не все. Свой наибольший процент ленинцы получили в действующей армии и на флоте( там, правда и норма представительства отличалась от гражданской). На Западном фронте за Большевиков отдали голоса 70% проголосовавших, на Балтийском флоте – 58% , на Северном фронт – 56%. Более отдаленные от столицы округа за большевиками не пошли: на Юго-Западном фронте их список получил 30%, на Румынском – 15%, а на Кавказском большевики свой список даже не выставили. На Черноморском флоте партия большевиков получила 20%, а победившие там эсеры – почти в два раза больше.
В территориальных округах лучше всех за большевиков проголосовала Прибалтика: в Эстляндском округе (северная часть современной Эстонии) они почти в два раза опередили представителей национальных партий, а в Лифляндском округе (в современных границах – юг Эстонии и север Латвии) и вовсе перекрыли рекорд, достигнутый в действующей армии, – почти 72% голосов.
«Красный пояс» сто лет назад формировался ближе к столицам. Более 50% большевики получили в Минской, Калужской, Владимирской, Московской, Тверской, Смоленской и Витебской губерниях. Москва даже в отсутствие штыковой поддержки опередила Петроград (соответственно 47,8% и 45%).
Если учесть, что в целом по стране списки РСДРП (б) набрали всего 22,5% (около 11 млн голосов), то надо признать, что в прочих регионах дела у большевиков были плохи. За исключением Прибалтики, национальные окраины их не поддержали: во многих губерниях Украины, в Закавказье, в Средней Азии, в Казанской и Уфимской губерниях первенствовали националистические, буржуазные и мелкобуржуазные партии. А в таких крупных на тот момент округах как Уральский, Вологодский, Олонецкий (Карелия), Тобольский, Тургайский, Семиреченский и Ферганский (последние три – в Средней Азии и Казахстане), у адептов диктатуры пролетариата не было даже своих списков кандидатов.
В итоге самую большую фракцию в Учредительном собрании сформировали эсеры, набравшие 40,4% голосов. В коалиции с ними большевики могли бы провести все заявленные социалистические преобразования и выполнить предвыборное обещание «Земля – крестьянам!». То есть левые идеи и так победили, но мирным путём!
Однако, вопреки названию собственной партии, социал-демократы предпочли устроить не демократические преобразования, а революцию, в огне которой сгинули социалисты-революционеры, парадоксально выступавшие за парламентский путь развития России.
Уже накануне выборов газета «Правда» вбросила в массы термин «парламентский кретинизм», а затем началось противопоставление «бумажного» успеха соперников РСДРП(б) и реальной власти, добытой кровью. Одним из аргументов за разгон Учредительного собрания стало утверждение, что массы, голосуя,могут и ошибиться.
Сто лет назад у страны была возможность сделать верный исторический выбор: пойти не по пути крови, революций и раздрая, а по пути договоренностей и политического соработничества. Важнейшие задачи того времени – земельная реформа и рывок к всеобщей грамотности, вполне решались с помощью первого всенародно избранного парламента, каким и должно было стать Учредительное собрание. Но страна проскочила эту развилку под напутствие матроса Железняка (между прочим, члена партии анархистов, отрицавших ценность выборов).
Именно, выборы в Учредительное собрание, объединившие десятки миллионов наших сограждан на основе демократических ценностей, необходимо отмечать на государственном уровне как подлинный День народного единства. Праздник, отмечаемый 4 ноября, когда мы побили очередных иноземных завоевателей, на действительно всенародный праздник не тянет: таких побед у России много. А вот попытка цивилизованным путем прийти к единству внутри страны, предпринятая 100 лет назад, – настоящая альтернатива «красному октябрю». Отметить в календаре, что мы – цивилизованная страна, показать, что умение договариваться – это ценность было бы очень правильно. Такой праздник стал бы символом того, что хоть и через столетие, но мы наконец-то начинаем осознавать ценность выборов, ценность демократии.
