«Яблоко», от которого я планирую выдвигаться по одномандатному округу, придает большое значение конструкции «Явлинского – в президенты» и, более того, планирует сделать ее одним из лейтмотивов думской кампании 2016. Эта конструкция воспринимается «демократической общественностью» преимущественно скептически.
Я скажу честно, до недавнего времени смотрел на данную конструкцию также скептично, но принимал как заданное правило игры в моем альянсе с «ЯБЛОКОМ». Потом я пообщался лично с Григорием Алексеевичем. Он определенно умеет быть убедительным.
Ну не в том плане, конечно, чтобы убедить меня в реалистичности своего избрания Президентом в 2018 году, но доказать мне инструментальную ценность указанной выше конструкции ему более чем удалось.
Мои размышления по этому поводу изложены ниже и делятся на три неравные части, поставленные в неслучайной последовательности: «зачем участвовать в выборах», «почему президентские выборы определяют парламентские, а не наоборот», «почему, собственно Явлинский, а не кот».
1. Легитимация действующего режима vs создание возможностей легитимного выхода из будущих политических кризисов.
Ключевым аргументом против участия в выборах вообще и выборах Президента в частности и является соображение, что выборы - фарс. Участие, например, уважаемого демократа Явлинского в этом фарсе лишь легитимирует «кровавый режим».
Я также как и многие «пламенные революционеры» режим не люблю. И полагаю, что в ближайшие 5-15 лет он либо рухнет, либо вынужден будет существенно трансформироваться. Но при этом я уверен, что произойдет это отнюдь не в результате действий оппозиционных сил и даже не в результате социально-экономического кризиса, а вследствие случайного набора обстоятельств, «черных лебедей», на которые мы не можем повлиять и которые невозможно предсказать.
Конечно, и оппозиционные силы, и социально-экономический кризис будут неотъемлемыми частями будущей кризисной ситуации, и впоследствии первые припишут себе победу над режимом, а на второй все будут списывать «объективные наблюдатели».
Однако я глубоко убежден, что та цепочка событий, которая приведет к трансформации режима непосредственно будет спровоцирована случайным событием равновероятным в течение любого из ближайших пятнадцати лет.
Теперь давайте представим себе одну из следующих ситуаций: удачная или неудачная попытка государственного переворота, внезапная смерть/тяжелая болезнь действующего Президента, внезапное начало операции «Преемник-2».
Что в любой из подобных ситуаций лучше: маргинализированная демократическая оппозиция, не представленная в формальных институтах власти, чьи силы направлены на делегитимацию режима, или демократическая оппозиция, не имеющая реального влияния, но обладающая некоторым формальным статусом (например, парламентской фракции).
В моем понимании, в ситуации острого политического кризиса наличие оппозиции, обладающей формальным статусом и полномочиями дает больше возможностей для мирного разрешения кризиса нежели оппозиция без легального статуса.
Когда разрушается действующая система неписаных правил, не остается никаких правил кроме писанных. Поэтому решается все либо в правовом поле, либо с оружием в руках.
Наличие формализованной оппозиции с четко определенным лидером способствует диалогу. Большое количество неформальных лидеров оппозиции с огромными амбициями, но отсутствием формального статуса и формализованного лидерства скорее породят хаос.
Изложенная выше концепция не бесспорна в отдельных частях, но если говорить в целом – я убежден, что наличие формализованной демократической оппозиции повышает шансы мирного выхода из политического кризиса в нужном направлении.
2. Какая связь между думской и президентской кампаниями?
Если принять аргументацию, изложенную выше, то главным инструментальным значением фракции в Госдуме является именно способность выдвинуть кандидата в Президенты. Причем не обязательно (и даже не главное что) на планируемых выборах 2018 года.
Гораздо большее значение это законодательно закрепленное право фракции выдвинуть кандидата в Президенты без сбора подписей приобретает в ситуациях: удачной или неудачной попытки государственного переворота, внезапной смерти/тяжелой болезни действующего президента, внезапного начала операции «преемник-2», а также некоторых других ситуациях, конфигурацию которых мы сейчас не в силах предугадать.
В условиях действующего политического режима возможность фракции влиять на законодательный процесс предельно ограничена, «спящее» значение фракции «просыпающееся» исключительно в условиях острого политического кризиса многократно важнее.
Таким образом, рациональной стратегией «демократических сил» является захват и удержание подобного институционального плацдарма почти любой ценой, не ради кресел в Думе, а ради инструмента воздействия на ситуацию в точке бифуркации.
У всей этой логики есть один большой практический недостаток. Даже меня во всем этом смог убедить только лично Григорий Алексеевич. Насколько он сможет донести эту мысль до широкой публики и насколько это вообще возможно – донести столь сложную мысль до широкой публики – вопрос открытый.
3. А почему собственно Явлинский?
Действительно, почему? Указанная выше логика пунктов 1-2 применима для многих представителей демократического движения, а еще лучше – без названия конкретного представителя.
На этот вопрос есть один неопровергаемый ответ и сколько угодно спекуляций.
Неопровергаемый ответ выглядит так: «А потому что может!».
Ну, вот может Владимир Владимирович, несмотря на протесты «демократической общественности», по четвертому кругу Президентом избираться, а Михаил Михайлович, несмотря на протесты той же общественности, без праймериз первое место в списке получить. Ресурсы соответствующие в наличии – берут и делают.
И вот назовите мне еще одного человека, обладающего следующим набором ресурсов: партия с лицензией на выборы в ГД; отсутствие личных законодательных ограничений на участие в выборах; минимум 3% поддержки, если ничего не делать вообще; и репутация последовательного демократа без скелетов в шкафу. Я, честно говоря, не знаю ни одного человека в России, обладающего даже тремя из этих четырех характеристик.
В целом политика и состоит из действий тех, кто может и хочет. Желания и представления необеспеченные ресурсами находят свое место на форумах в интернете.
Среди множества спекуляций мне наиболее симпатична следующая. Если выборы 2018 года пройдут по текущему кремлевскому сценарию, то это будет плебесцит с элементами социологического опроса.
Результаты этого опроса окажут определенное влияние на стратегию и тактику режима. Если будет сильный запрос на прекращение конфронтации с западом и демократические процедуры, будет взят курс на очередное потепление. Очевидно, неполное и временное, но каждый выигранный год в логике ожидания конца режима – большая удача.
Григорий Алексеевич чистый выразитель «европейского выбора» и «демократических ценностей». Некоторые другие кандидаты, возможно могли бы набрать больше Явлинского, но лишь за счет эксплуатации социал-популисткой и националистической риторики, а также за счет эффекта новизны. На мой взгляд, это размывает неконфронтационную повестку.
Я могу привести еще несколько более или менее убедительных спекуляций, но все они меркнут перед неопровергаемым аргументом выше. Все эти мифические «другие кандидаты» в реальной жизни не существуют. У них либо юридические ограничения, либо отсутствие потенциально проходной партии, либо неисправимо испорченный имидж.
Резюмирую:
1. В выборах участвовать и ходить на них необходимо. Когда вам говорят про легитимацию режима, помните, вы, возможно, заодно и создаете возможности для легитимного разрешения будущих политических кризисов.
2. Ключевая цель думской кампании для демократической оппозиции – иметь возможность выдвинуть кандидата в Президенты в любой момент времени, если что-то произойдет. Связывать думскую и президентскую кампанию правильно. Вопрос лишь в том, как это донести до широких масс избирателей.
3. Я пока не знаю ни одного человека, кроме Явлинского, кто одновременно может и хочет выдвигаться в президенты в качестве демократического кандидата. Поэтому нет смысла убеждать, что он лучше кого-то. Просто не с кем сравнивать из реальных, а не вымышленных людей и обстоятельств.
