Вслед за депутатом Госдумы от ЛДПР Виталием Золочевским, думские коммунисты Валерий Рашкин и Сергей Обухов тоже предложили внести изменения в Уголовный кодекс РФ, дополнив статью 354.1 запретом на «приравнивание политических режимов СССР и нацистской Германии, а также на утверждение превосходства последнего».
С максимальным наказанием до 10 лет лишения свободы (Золочевский предлагал до трех лет). И с сетованиями на официальном сайте КПРФ на «отчетливо проявляющиеся международные тенденции по изменению послевоенного мироустройства и переписыванию итогов Второй мировой войны на основе продвигаемого США и их сателлитами со времен Холодной войны тезиса о тоталитаризме политических систем СССР и нацистской Германии».
О том, чтобы кто-то утверждал превосходство нацистского режима над сталинским, слышать ничего не приходилось. И вряд ли кому-то в здравом уме и ясной памяти такое придет в голову.
А вот глубокое сходство сталинского и нацистского политических режимов — медицинский факт, которого панически боятся сегодняшние «наследники Сталина» из рядов КПРФ.
Первое. И сталинский и нацистский политический режим были тоталитарными. Государство контролировало общественную и личную жизнь граждан, человек не признавался как ценность, считаясь лишь инструментом для достижения государственных целей. Была установлена однопартийная система (с запретом любых партий, кроме правящей), с несменяемой властью, монополией на идеологию и информацию.
Второе. Оба режима были полицейскими: подчинение государству и всеобщий контроль обеспечивались репрессивным аппаратом, жестоко каравшим за малейшее сопротивление или инакомыслие. При этом объектом репрессий (при ничтожно малой вероятности спасения от них) мог стать любой гражданин, независимо от своих деяний и убеждений.
Третье. Оба режима предусматривали разделение общества на группы с принципиально разными правами и узаконенной дискриминацией и преследованиями представителей «второсортных» групп. Разница лишь в критериях сегрегации: сталинисты делили людей по классовым, идеологическим, социальным и религиозным признакам, а нацисты — по расовым и национальным.
Четвертое. И для того, и для другого режима были характерны репрессии по отношению к различным народам на основании людоедских представлений об их якобы «коллективной вине», имеющие признаки преступлений против человечности. С одной стороны, это сталинские массовые депортации крымских татар, чеченцев и ингушей, карачаевцев, калмыков, балкарцев, турок-месхетинцев, корейцев, немцев и финнов-ингерманландцев. С другой — «расовая политика» нацистов, включавшая «решение еврейского и цыганского вопросов» печально известными методами.
Пятое. Для обоих режимов была характерна мобилизационная экономика (направленная, в первую очередь, на военные цели) и система принудительного труда.
Были ли отличия между этими режимами?
Безусловно. Но они куда меньше, чем их сходство.
Умаляет ли это сходство подвиг тех, кто победил фашизм семьдесят лет назад?
Ни в малейшей степени: во время Великой Отечественной наши соотечественники сражались не за сохранение сталинского режима, а за свободу и независимость своей Родины.
Сталин и его подручные в полной мере «отблагодарили» сограждан за эту победу: отправкой в советские лагеря тех, кто прошел через немецкий плен, поражением в правах тех, кто остался на окупированных территориях, «зачисткой» больших городов от искалеченных войной инвалидов, отправленных на Валаам, новым раскручиванием маховика политических репрессий…
Четверть века назад, — после того, как открылась правда о сталинской эпохе, и прекратил существовать советский режим, — невозможно было представить себе, что полки книжных магазинов будут переполнены макулатурой, восхваляющей Сталина, а патологические сталинисты будут постоянными гостями федеральных телеканалов.
Впрочем, тогда и многое другое невозможно было себе представить. Начиная с подполковника КГБ во главе государства и заканчивая войнами с Грузией и Украиной.
