Большинство избирателей Российской Федерации представляет себе отношение “Яблока” к вопросам конституционной реформы, экономической и бюджетной политики, отношения к часто меняющимся правительствам нашего государства. Но позиция объединения по военному строительству и социальному положению военнослужащих, освещались в средствах массовой информации значительно реже. 

Тем не менее, вопросы военной политики и военной реформы были и остаются в числе приоритетных для объединения. Ведь они стоят на стыке внешней политики, экономики и бюджетно-финансовой стратегии, внутренней социально-политической стабильности и демократических преобразований государственной системы. Все эти темы нашли свое отражение в политической платформе объединения “Яблоко”, утвержденной на II съезде в 1995 г., они тесно связаны с военно-политическими проблемами.

Основные взгляды “Яблоко” по этим вопросам изложены ниже.

С окончанием холодной войны, роспуском ОВД и распадом СССР значительно видоизменились и военные потребности страны. Несмотря на резкое обострение отношений России с Западом в связи с Балканским кризисом, остаются немыслимыми - как с точки зрения мотивов, так и перспектив победы - глобальная обычная или ядерная войны, к которым готовились с конца 40-х до середины 80-х годов. Отношения России с Китаем сейчас лучше, чем когда-либо с начала 60-х годов. При всех проблемах и локальных конфликтах в ближнем зарубежье и даже на территории самой России, в непосредственном будущем ей не угрожает прямая крупная военная агрессия ни с какого направления. Но в свете последних событий на Балканах эта оценка не безусловна, а зависит от ряда внутренних и внешних обстоятельств, в том числе и от поддержания достаточной обороноспособности Российской Федерации.

Беспрецедентный экономический спад в России за последние годы, плюс жесткая бюджетно-финансовая политика "макроэкономической стабилизации", приведшая к финансово-экономическому кризису 17 августа 1998 года, плюс зияющий разрыв между размером армии и объемами ее финансирования - вот формула беспрецедентного кризиса российских Вооруженных Сил и оборонной промышленности. 

В настоящее время, продолжая сохранять армию, примерно равную по численности личного состава, гражданского персонала и количеству вооружений армии США, Россия имеет валовый внутренний продукт (ВВП) на уровне всего около 2,5% от ВВП США и содержит свои вооруженные силы на средства, эквивалентные 2% от американского военного бюджета по прямому валютному курсу (4 млрд. долл.). С поправками на внутреннюю покупательную способность рубля эта доля ближе к 4% и составляет 8-10 млрд. долл., что впрочем, не меняет принципиальной оценки положения как граничащего с катастрофой.

Военная реформа в настоящее время стала важнейшим направлением всей военной политики и военного строительства РФ. Без радикальной военной реформы армию и оборонную промышленность ожидает неминуемый окончательный распад. И вместе с тем, реформа сама требует немалых средств, которые нелегко получить в условиях глубокого экономического и финансового кризиса в России.

Конечно, целью военной реформы не может считаться “линейное” приспособление армии и военной политики ко всем происходящим сегодня в России изменениям - либо путем сокращения армии до экономически приемлемых масштабов, либо за счет увеличения военного бюджета до уровня необходимой обороны. Например, для того, чтобы получить финансовое обеспечение Вооруженных Сил РФ хотя бы в пределах 25% от американского, нужно было бы сократить российскую армию до 200 тыс. человек(что меньше армии Греции) - либо поднять ассигнования на национальную оборону до 900 млрд. рублей(что в 1,6 раза больше всего федерального бюджета РФ).

Следовательно, наряду с глубоким пересмотром всего экономического и бюджетно-финансового курса российского правительства, военная реформа должна и в количественном отношении, и качественным образом преобразовать армию, военную промышленность и систему их финансирования, с тем, чтобы обеспечить достаточный уровень обороны с приемлемыми затратами.

Военная реформа - это не роскошь и не дань моде, а единственное средство спасения армии и ВПК в преобразованном виде. В ближайшие годы это вопрос не только обеспечения защиты России от внешней опасности, но и путь предотвращения серьезнейшей внутренней угрозы социально-политической стабильности и безопасности общества.

Выражаясь более формальным языком, как сказано в проекте федерального закона “О военной реформе”, под военной реформой в Российской Федерации следует понимать комплекс политических, экономических, правовых, собственно военных, военно-технических, социальных и иных мер, направленных на качественное преобразование Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований, военных органов, оборонного производства и связанных с ними государственных органов и организаций с целью обеспечения достаточного уровня обороны и безопасности государства с приемлемыми затратами.

В действующем Федеральном законе "Об обороне" под "другими войсками" понимаются Пограничные войска РФ, внутренние войска МВД РФ, Железнодорожные войска РФ, войска Федерального агентства правительственной связи и информации при Президенте РФ (ФАПСИ).

Принятая в октябре 1993-го и уточненная в мае 1996 г. военная доктрина России - это весьма оторванный от жизни трактат на тему современных войн и военного искусства, плюс широкий набор пожеланий о том, какие военные возможности хорошо было бы иметь. Все это никак не сообразуется с финансовыми возможностями России и ничего не говорит тем людям, которые отвечают за подготовку армии к войне и ее оснащение оружием и техникой. 

Независимо от геостратегического анализа ситуации и перспектив ее развития, есть некие изначальные общие категории и принципы военной доктрины и политики, имеющие идеологические и политические, а также моральные корни. Они особенно важны в отношении применения военной силы, которое подразумевает, попросту говоря, то, как планируют убивать людей, т.е. совершать действия, в основе своей аморальные.

Вооруженные Силы России должны обеспечить безопасность страны и союзных ей государств от внешних военных угроз их территориальной целостности, суверенитету, экономическим и политическим интересам.

Вооруженные Силы России ни при каких условиях не должны применяться для разрешения политических конфликтов между разными политическими группировками внутри страны и между ветвями власти, ни для карательных и иных силовых акций внутри страны (август 1991-го, октябрь 1993-го и декабрь 1994-го не должны повториться никогда.).

Российские Вооруженные Силы не должны применяться для восстановления СССР или Российской империи и никогда не будут использованы для вооруженной агрессии против других государств, независимо от их социального строя, идеологии, геополитического положения, природных и экономических ресурсов и военного потенциала, внешней и внутренней политики, вступления в те или иные союзы.

Российские войска не будут размещаться нигде за рубежом, кроме как по свободному обоюдному согласию с союзниками для защиты от общей военной угрозы извне. Они не должны брать на себя поддержку непопулярных и неустойчивых режимов, неспособных удержаться у власти своими силами. Военное присутствие не будет насильно навязываться другим странам, даже если этого требуют стратегические интересы России, потому что в таком случае враг будет в тылу российских войск и в окружении их объектов.

Главные задачи Вооруженных Сил на современном этапе:

1. Обеспечение надежного ядерно-космического щита для сдерживания как ядерного нападения, так и широкомасштабной агрессии с использованием новейших неядерных вооружений;

2. Обеспечение минимальной достаточности сил общего назначения ПВО, ВВС и ВМФ для отражения нападения и нанесения неприемлемых потерь противникам в случае применения ими тактики избирательных ударов по типу акции НАТО в Югославии;

3. Поддержание компактных, но высоко боеспособных и мобильных сил для гашения локальных конфликтов по периметру российских рубежей и участия в миротворческих операциях ООН и ОБСЕ;

4. При необходимости - помощь погранвойскам, внутренним войскам и силам МЧС в выполнении их задач.

Для всего этого России необходимо поддерживать ядерно-космический потенциал, сопоставимый с аналогом США и силы общего назначения, не уступающие по численности и техническому оснащению любой самой сильной европейской армии. 

Можно исходить из того, что регулярные российские ВС не будут применяться в боевых действиях против других республик бывшего СССР, где отсутствуют сколько-нибудь боеспособные армии. Исключением может быть лишь тот случай, если эти страны станут членами враждебных России союзов и с этих плацдармов будет предпринято неспровоцированное нападение на российскую территорию, граждан, имущество или объекты.

С другой стороны, в обозримом будущем российские ВС могут применяться в локальных конфликтах для защиты от вооруженного нападения извне других стран - членов системы коллективной безопасности СНГ по их просьбе. В этих случаях российские силы должны в основном поддерживать местные войска с воздуха и с моря, предоставлять оружие и тыловое обеспечение - и лишь в крайнем случае сами примут участие в наземных боевых действиях, если этого потребуют действительные интересы безопасности России и наличие агрессии извне, а не соображения поддержки непопулярных местных режимов в борьбе с оппозицией.

Наконец, важной новой предпосылкой при стратегическом планировании должно быть то обстоятельство, что большинство соседних стран и союзов за пределами бывших границ СССР будут иметь вооруженные силы, превосходящие по численности российские или сопоставимые с ними, во всяком случае - по сравнению с теми группировками, которые РФ сможет выделить для развертывания на западе, юге и востоке. А по качественным параметрам отставание России на некоторых геостратегических направлениях уже велико и может еще более увеличиться. Соревноваться с соседними государствами по всем азимутам как делал Советский Союз, было бы неприемлемо дорого и бесперспективно, и потому экстенсивный путь развития российских ВС губителен и для армии и для экономики. Единственная приемлемая альтернатива этому - курс на минимально достаточную по численности, хорошо оснащенную, профессионально подготовленную, мобильную армию, подчиненную эффективному руководству, оптимальной военной стратегии. 
 

Принятая в 1993 г. и уточненная в 1996 г. военная доктрина РФ не может считаться приемлемым связующим звеном между желаниями и возможностями. Из нее, в первую очередь, неясно, существуют ли для России сегодня и в перспективе внешние угрозы, насколько они серьезны и от кого исходят.

За последнее десятилетие опасность глобальной ядерной войны существенно уменьшилась. Закончилась военная фаза целого ряда региональных конфликтов. Мировые военные расходы сократились с 1 300 млрд. до 800 млрд. долл. в постоянных ценах. Общая численность регулярных войск всех стран мира снизилась с 28,5 млн. человек до примерно 23 млн. человек. 

Однако агрессия НАТО против Югославии, игнорирование международного права (в соответствии с которым любые силовые акции против страны - члена ООН допустимы только при наличии санкции со стороны Совета Безопасности ООН) вновь обострила международную напряженность. Трансформация Североатлантического блока после принятия в ее состав новых членов - Польши, Венгрии и Чехии - происходит в направлении ужесточения силовых функций этой организации, которые предполагают наступательные боевые действия за пределами территории Союза против независимых европейских государств. Претензии НАТО на европейскую и даже мировую гегемонию должны встречать всемерное политическое и, если потребуется военное противодействие. В то же время, как показал опыт Югославии, даже в отношении столь малой страны применение силы самым мощным военным союзом дает весьма сомнительные результаты. Тем более, вопреки декларациям отечественных паникеров, ни в политическом, ни в военном отношении такая акция немыслима против России.

Но в сфере национальной безопасности нельзя полагаться только на оптимистические сценарии. Нужен реалистический прогноз возможных будущих угроз. Россия сегодня не в состоянии противостоять на равных всем теоретически вероятным противникам одновременно на западе, юге и востоке. Даже Советскому Союзу это оказалось не под силу. Предотвращение военной угрозы одновременно на всех направлениях - дело умелой дипломатии, а не военной политики. Но главные и достаточно вероятные опасности должны быть парированы, причем с минимальными затратами ресурсов - в этом и состоит искусство военной политики государства. 

Финансово-экономическое положение

Военную реформу Россия вынуждена проводить в условиях жесточайшего кризиса, который затронул все отрасли экономики. Спад в экономике России продолжается. В результате кризиса 17 августа 1998 года практически рухнула банковская система страны, а курс доллара стремительно скакнул с 6 до 25 рублей, то есть в 4 раза. Инфляция в 1998 году составила более 70%. Поступление иностранных инвестиций в Российскую Федерацию в ближайшее время не ожидается, выплата внешних долгов в 1999 году должна составить более 17 млрд. долларов.

Основные показатели бюджета на 1999 год:

- доходы - 474,1 млрд. рублей;
- расходы - 575,0 млрд. рублей;
- дефицит - 100,9 млрд. рублей;
- ВВП - 4000 млрд. рублей.

Расходы по разделу “Национальная оборона” предлагаются в размере 93,7 млрд. рублей, что составит 2,34% от ВВП. Здесь можно заметить, что в соответствии с утвержденными Президентом РФ 30 июля 1998 года “Основами (концепцией) государственной политики Российской Федерации по военному строительству”, расходы на эти цели в ближайшие годы должны были бы составлять не менее 3,5% от ВВП, то есть 140 млрд. рублей. Таким образом, недофинансирование составит 46,3 млрд. рублей. 

Доля военных расходов от общих расходов федерального бюджета составляет 16,29 %. 

Динамика изменения расходов на национальную оборону в процентах от ВВП и от общих расходов федерального бюджета представлена в таблице 1.

Таблица 1.

Динамика изменения расходов на национальную оборону в процентах от ВВП и от общих расходов федерального бюджета 
(в процентах)
 

Годы	1994	1995	1996	1997	1998	1999
% от ВВП	5,60	3,76	3,59	3,82	2,97	2,34
% от общих объемов федерального бюджета	20,89	20,85	18,92	19,76	17,32	16,29

Таким образом, начиная с 1998 года, произошло значительное уменьшение военных расходов в процентах от ВВП.

Здесь было целесообразно сравнить эти показатели с военными расходами развитых государств мира в 1990-1994 годах, которые представлены в таблице 2.

Таблица 2.

Доля военных расходов от ВВП и государственных (федеральных бюджетов)
(в процентах)
 

Страны		1990	1991	1992	1993	1994
Великобритания	% ВВП % бюд.	4,0 15,5	3,9 15,2	3,8 15,0	3,7 14,9	3,6 14,8
Германия	% ВВП % бюд.	2,7 21,7	2,7 21,7	2,6 21,3	2,6 21,3	2,5 21,1
Франция	% ВВП % бюд.	3,6 19,1	3,7 19,5	3,7 19,6	3,7 19,7	3,6 19,8
Италия	% ВВП % бюд.	2,5 6,1	2,5 6,3	2,5 6,4	2,4 6,5	2,4 6,6
Япония	% ВВП % бюд.	< 1 6,3	< 1 6,3	< 1 6,3	< 1 6,2	< 1 6,2
США	% ВВП % бюд.	5,4 26,5	4,8 23,9	5,0 21,6	4,5 19,8	4,2 18,2
Китай	% ВВП % бюд.	8,0-9,0 30-33	8,0-9,0 30-33	8,0-9,0 30-33	8,0-9,0 30-33	8,0-9,0 30-33

Можно сделать вывод, что в наиболее крупных странах, ведущих независимую политику (США, Великобритания, Франция, Китай), на военные расходы направляется не менее 3,5% ВВП. Если же рассматривать страны с федеративным устройством (США, Германия), где основным показателем является доля от федерального бюджета, то там эта величина составляет 18-21%. В федеративных государствах основные затраты на образование, здравоохранение, сельское хозяйство и многие другие виды расходов производятся не из федерального бюджета, а из бюджетов субъектов федерации, в то время как расходы на оборону являются прерогативой только федерального бюджета.

Федеральный закон “О федеральном бюджете на 1999 год” представлен Правительством РФ с нарушением Федерального закона “О бюджетной классификации Российской Федерации”. В открытой части бюджета в разделе “Национальная оборона” было представлено всего три строчки: “Строительство и содержание Вооруженных Сил”, “Военная программа Минатома “ и “Обеспечение мобилизационной и вневойсковой подготовки”. В то время как в соответствии с Федеральным законом “О бюджетной классификации Российской Федерации” их должно быть не менее 180.

Таким образом, проект федерального бюджета на 1999 год возвращал нас в то правовое поле, которое существовало в прошлом (бюджеты 1997 и 1998 годов были сверстаны по старой классификации) и которое способствовало закрытию расходов по разделу “Национальная оборона” и хроническому недофинансированию этих расходов.

Раздел расходов “Проведение военной реформы” в представленном документе отсутствует вообще. Правда, в разделе “Целевые бюджетные фонды” включен подраздел “Целевой фонд содействия военной реформе”, расходы по которому планируются в размере 2,9 млрд. рублей, из них Министерству обороны предназначается выделить лишь 1,1 млрд. рублей. Для сравнения можно сказать, что в 1998 году на проведение военной реформы Министерству обороны выделялось около 4 млрд. рублей.

Отсюда можно сделать вывод, что проведение военной реформы либо задержится, либо будет проводиться без соответствующего финансового обеспечения, что может привести к еще большему ухудшению материального положения и морально-психологического климата в Вооруженных Силах и ВПК.

Кроме того, в законе “О федеральном бюджете на 1999 год” отсутствуют источники финансирования Целевого бюджетного фонда по содействию военной реформе, в то время как по другим видам целевых бюджетных фондов конкретно описан механизм их получения.

Кроме упомянутых трех строк в разделе “Национальная оборона”, которые являются подразделами этого раздела, все целевые статьи расходов, и виды расходов предлагалось сделать закрытыми. Этим ставилась преграда для открытого обсуждения в Государственной Думе и средствах массовой информации проблем и хода финансирования расходов на оборону. Налогоплательщики лишаются права знать конкретно, на какие цели расходуются государственные средства. Такое положение привело бы к ограничению возможностей гражданского контроля над деятельностью военных организаций, увеличению возможности нецелевого использования бюджетных средств.

При этом информацию по своему оборонному бюджету Российская Федерация должна ежегодно представлять в ООН. Значит, засекречивание имело целью закрытие этих данных не от мирового сообщества, а от собственных граждан.

Однако в результате настойчивой позиции фракции “Яблоко” и Комитета Государственной Думы по обороне виды расходов по целевой статье “Содержание Вооруженных Сил” были открыты.

Предложенный Правительством Российской Федерации объем расходов в размере 93,7 млрд. рублей приведет к дальнейшему развалу Вооруженных Сил, не позволит должным образом вести военную реформу, усилит социальную напряженность в армии.

В настоящее время задолженность Министерству обороны за 1998 год на строительство и содержание Вооруженных Сил с учетом образовавшейся задолженности перед личным составом составляет более 70 млрд. рублей, то есть сумма соизмеримая со всеми военными расходами на 1998 год.

Здесь можно вспомнить, что еще при обсуждении федерального бюджета на 1998 год фракция “Яблоко” вносила поправки, направленные на увеличение расходов на военные НИОКР и содержание Вооруженных Сил. Однако, Председатель Государственной Думы Г.Н. Селезнев (фракция КПРФ) 25 декабря 1997 года в нарушение Регламента даже не поставил на голосование вопрос о принятии этих поправок (4,9 млрд. рублей).

Фракция “Яблоко” и ранее при обсуждении федеральных бюджетов в 1995-1999 годах вносила поправки, направленные на улучшение финансирования армии продовольствием, а также на увеличение расходов на военные НИОКР и закупки современного вооружения. Такие поправки были приняты в бюджетах 1996 и 1997 г.г.

Кризис в оборонной промышленности

В оборонной промышленности РФ в настоящее время сложилась крайне тяжелая ситуация. В целом уровень производства для военных нужд составляет менее 5% от уровня 1990 г. Такое резкое падение не может не вызывать тревоги. Спад производства на предприятиях ВПК сегодня более значителен, чем в целом в российской промышленности. За период 1990-1995 гг. реальные расходы на закупки ВиВТ сократились в 16 раз (в долларовом эквиваленте со 130 млрд. до 8 млрд. долл.), на НИОКР - в 12 раз (с 60 млрд. до 5 млрд. долл.). В 1999 году федеральный бюджет предусматривает снижение этих затрат в долларовом эквивалента произошло их падение по сравнению с 1995 годом еще на порядок. Для сравнения - США в 1997 году тратили на закупки техники 42 млрд. долл., на НИОКР - 35 млрд. долл. 

Долг Министерства обороны по Государственному оборонному заказу составляет около 19 млрд. рублей. Это привело к тому, что в войска перестали поступать современные образцы вооружения и военной техники сегодня Вооруженные Силы России имеют на вооружении всего лишь около 20% таких образцов, в то время как в ведущих армиях мира эта величина составляет 60-70%.

Следует учесть, что серьезный удар по ВПК страны нанес, конечно, распад СССР. Значительная часть конструкторских бюро и заводов оказалась за пределами России.

За спадом промышленного производства стоят простои производственных мощностей, их низкая загрузка и, как следствие, отток кадров из “оборонки". Снижение численности работников идет, в основном, за счет высококвалифицированных и молодых кадров, недовольных низким уровнем оплаты труда. Сегодня более половины персонала оборонных предприятий составляют пенсионеры и работники предпенсионного возраста. Среднемесячная зарплата одного работника в сфере ВПК составляет около 65% от средней по России, и менее 60% от средней по промышленности. 

Продолжение политики минимального государственного финансирования оборонных предприятий, может привести к неконтролируемому даже со стороны руководства предприятий распаду наиболее важных для страны разработок, технологий и производств. Этот процесс фактически уже идет полным ходом и продолжает набирать силу.

Существует понятие критического потенциала национальных НИОКР, который оценивается долей расходов на НИОКР в ВВП государства, не меньшей 2,5-3,0%. На протяжении ряда лет этот показатель, по реально выделенным ассигнованиям, снижался и составлял: в 1991 г.- 1,03%, 1992 г. - 0,5%, 1993 - 0,52%, 1994 - 0,47%, 1995 г. - 0,41%, 1996 г. - 0,35%, 1997 г. - 0,42%, 1998г. - 0,35% , 1999 г. - 0,25%.

Предлагавшиеся в последнее время меры по выходу из сложившегося положения следует признать малоэффективными, в частности, финансирование предприятий “оборонки” за счет экспорта вооружений.

Такой путь вряд ли перспективен потому, что в условиях продолжающейся в стране политической и экономической нестабильности трудно ожидать серьезных международных сделок на поставки нашего вооружения, которое должно обслуживаться нами в течение всего жизненного цикла, исчисляемого 10-20 годами. Наиболее выгодные рынки сбыта вооружений уже заполнены, в основном, нашими конкурентами. Нынешний объем зарубежных военных продаж России (2-3 млрд. долларов) вряд ли может серьезно возрасти. Хотя экспорт оружия способен создать временное облегчение для отдельных ОКБ и предприятий, в целом это вряд ли обеспечит должную поддержку оборонной промышленности и не может рассматриваться как основной источник ее финансирования.

Обеспечение жильем военнослужащих

Программа жилищного обеспечения военнослужащих уже долгое время представляет собой одну из самых труднореализуемых проблем.

В 1998 году обеспечено жильем за счет прямых бюджетных ассигнований 4,5 тысячи (предполагалось обеспечить 6,5 тысяч). Таким образом, по этой статье обеспечено квартирами 69,2% от запланированного количества увольняемых бесквартирных военнослужащих Военнослужащие, которые должны были получить квартиры в результате сокращения численности, теперь уходят из армии без обеспечения их жильем, что противоречит Федеральному закону “О статусе военнослужащих”.

В 1999 году необходимо будет обеспечить жильем как минимум 12,6 тысяч военнослужащих. В то же время непосредственные расходы на эти цели в 1999 году планируются в размере 1,14 млн. рублей, а также косвенно за счет сокращения расходов на содержание федеральных органов государственной власти 1500 млрд. рублей. Таким образом, общие расходы должны будут составить 2,64 млрд. рублей. Для сравнения можно сказать, что в 1998 году на эти цели выделялось 3,2 млрд. рублей. С учетом того, что стоимость строительства после 17 августа 1998 года увеличилась, то можно сделать вывод, что в 1999 году будет выделено увольняемым военнослужащим еще меньше квартир и увольнение замедлится или вообще прекратится.

Фракция “Яблоко” предложила увеличить расходы на обеспечение жилья военнослужащим, увольняемым в запас, за счет тех средств, которые будут получены федеральным бюджетом за счет более высоких темпов инфляции и изменения курса рубля относительно курса доллара. Однако усилиями ЛДПР, НДР, Аграрной депутатской группы и “Российских регионов” в итоговый бюджет это предложение не было включено.

В прежние годы фракция “Яблоко” предлагала внедрение в практику обеспечения жильем военнослужащих его покупку с помощью государственных жилищных сертификатов. Это позволяло обеспечить участие военнослужащих в приобретении не только в первичном, но и во вторичном рынке жилья. Предложение было реализовано в 1998 году соответствующим Указом Президента России, началась выдача сертификатов, но после 17 августа это мероприятие практически сошло не нет.

В 1998 году планировалось выдать Государственных жилищных сертификатов (ГЖС) 15,6 тысячам военнослужащих. На деле выдано 10,2 тысячи ГЖС, но в связи с разразившимся кризисом реализовано из них будет не более 5 тысяч. Таким образом, обеспечено квартирами будет 9,5 тысяч увольняемых военнослужащих, то есть 43% нуждающихся.

Только 24 апреля 1999 года Правительство РФ вернулось к этому вопросу и подписало график выделения 18 тысячам военнослужащим жилищных сертификатов.

Повышение денежного содержания военнослужащих и пенсий военнослужащим

После принятия Федерального закона “О статусе военнослужащих” в 1998 году, в разработке которого активно участвовала фракция “Яблоко”, Правительство Российской Федерации должно было обеспечить к концу 1998 года увеличение денежного содержание военнослужащих не менее чем в 2,9 раза. Только в этом случае уровень жизни военнослужащих будет приближен к прожиточному минимуму.

В то же время в соответствии с Федеральным законом “О федеральном бюджете на 1999 год” оклады по воинским должностям должны увеличиться с 1 января 1999 года в 1,62 раза (в среднем для офицеров это составит 300-400 рублей в месяц). Кроме того, с 1 июля планируется повысить оклады по воинским званиям в 2 раза ( это составит в среднем также около 300-400 рублей). Но даже эти повышения денежного довольствия не позволят вывести семьи военнослужащих на минимальный прожиточный уровень, который составляет в различных регионах 1100-1400 рублей в месяц на одного человека.

В соответствии с Федеральным законом “О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы и их семей” после повышения денежного довольствия военнослужащим производится пересчет пенсий военным пенсионерам. Однако Правительство России решило не повышать пенсии военнослужащим в 1999 году, предусмотрев в проекте федерального закона “О федеральном бюджете на 1999 год” статью 104, которая отменяет действие соответствующей статьи пенсионного закона. 

Тем не менее, в процессе обсуждения бюджета на 1999 год по предложению фракции “Яблоко” была принята поправка об исключении из проекта федерального закона “О федеральном бюджете на 1999 год” статьи 104, приостанавливающую действие статьи 49 Закона Российской Федерации “О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы и их семей”. 

В результате этих усилий пенсии военнослужащим в апреле 1999 года были перерасчитаны и в июне должна начаться их выплата в увеличенном размере.

Проблемы утилизации и ликвидации вооружения и военной техники

В федеральном бюджете на 1999 год должен был быть представлен раздел “Утилизация и ликвидация вооружений и военной техники, включая выполнение международных договоров”, который включает два подраздела: “Утилизация и ликвидация вооружений и военной техники по международным договорам” и “Утилизация и ликвидация вооружений и военной техники, исключая международные договоры”.

Однако в утвержденном бюджете полностью отсутствует подраздел “Утилизация и ликвидация вооружений и военной техники, исключая международные договоры”. Это означает, что около 100 атомных подводных лодок, ожидающих демонтажа ядерных силовых установок, так и останутся стоять у пирсов, создавая растущую экологическую угрозу.

Утилизация одной атомной подводной лодки стоит 5-7 млн. долларов, поэтому на дезактивацию и утилизацию всех подводных лодок потребуется 500-700 млн. долларов, то есть 10-14 млрд. рублей. Для того чтобы уничтожить за 10 лет все имеющиеся сегодня подводные лодки для утилизации (без учета того, что за эти 10 лет списаны новые подводные лодки, которые требуют утилизации) потребуется 1,0 – 1,4 млрд. рублей (50-70 млн. долларов) ежегодно.

Объем расходов по подразделу “Утилизация и ликвидация вооружений и военной техники по международным договорам” уменьшился в 1999 году по сравнению с 1998 годом на 200 млн. рублей. 

При этом необходимо отметить, что реализация Конвенции по химическому оружию профинансирована в объеме всего около 2%, что ведет к задержке его выполнения на 4 года. 

Отсюда можно сделать вывод, что для обеспечения необходимого уровня расходов на утилизацию и ликвидацию вооружений и военной техники по международным договорам потребуется на порядок больше ассигнований, чем это предусмотрено Федеральным законом “О федеральном бюджете на 1999 год”.

Расходы по этому разделу могут быть увеличены в том случае, если в результате большей, чем это запланировано в федеральном бюджете, инфляции за счет еще большего обесценивания рубля по отношению к доллару будет собрано больше доходов, чем это предусматривается проектом закона. Соответствующая поправка в третьем чтении бюджета 1999 года по представлению депутатов фракции “Яблоко” была принята. Эти дополнительные средства предлагается направить на подраздел “Утилизация и ликвидация вооружений и военной техники, исключая международные договоры” - и прежде всего на утилизацию списанных подводных лодок - этих плавающих “чернобылей”, несущих опасность огромной экологической катастрофы.

Перспективы военного реформирования

Успехи и неудачи военной реформы

Долгое время в Минобороны имела место практика "выбивания" как можно больших денег, без учета реальных возможностей бюджета. Прошлые военные администрации изо всех сил держались за штатное расписание, обрекая армию на хроническое безденежье и потерю боеспособности. Для "удешевления" армии увольнялись офицеры, контрактники и расширялся призыв. Деньги с закупок ВиВТ и с НИОКР перебрасывались на содержание армии, что усугубляло разрушение оборонки и науки. Ответственность за неплатежи перекладывалась на политиков, "не дающих денег на армию".

С середины 1997 года положение начало меняться. Произошло сокращение численности личного состава Вооруженных Сил с 1,7 млн. человек до 1,2 млн. человек.

Начата структурная перестройка Вооруженных Сил: Войска ПВО страны расформированы, их объединения, соединения и части переданы в РВСН (СПРН, ПРО и другие составляющие ракетно-космической обороны) и в ВВС (истребительная авиация, зенитно-ракетные войска, радиотехнические войска). Военно-космические силы также были переданы в РВСН. Ликвидировано управление и Главный штаб Сухопутных войск, а руководство военными округами передано непосредственно Генеральному штабу ВС РФ. Рассматривается вопрос о создании единого оперативного командования стратегическими силами сдерживания. сокращено с 8 до 6 количество военных округов.

В военных округах создано по 1-2 соединений постоянной боевой готовности (дивизий или бригад), остальные части и соединения переводятся на кадрированный состав (100% техники и вооружений и примерно 40-50% личного состава). 

Фракция “Яблоко” в целом поддерживала курс военной реформы, проводившейся с 1997 года, и активно участвовала в его проработке, финансовом и законодательном обеспечении. позиция “Яблоко” по главным направлениям военной реформы и военной политики состоит в следующем. 

Ядерное сдерживание будет оставаться стержнем национальной обороны России. При этом, его следует рассматривать не только как средство сдерживания широкомасштабного нападения, сохранения статуса великой державы, но и как надежную гарантию безопасности на период глубоких преобразований в стране, включая проведение военной реформы. 

Разумный допустимый минимум российских СЯС может, в принципе, быть и несколько ниже уровня ядерных сил США. Однако, гораздо лучше продвигаться к более низким уровням вместе с США, а затем и третьими ядерными державами, - в рамках договоренностей по СНВ. Сокращение ядерного потенциала РФ должно продолжаться в рамках двухсторонних договоров с США, прежде всего СНВ-2 при условии действенности Договора по ПРО 1972 года. Для России жизненно важно активизировать работу по заключению с США нового Договора СНВ-3 в отношении более глубоких сокращений стратегических ядерных сил (лучше до 1-1,5 тысяч боезарядов с каждой стороны). Если не договориться о таком двухстороннем сокращении, ракетно-ядерный потенциал России все равно будет "таять" вследствие выработки установленных сроков эксплуатации техники и невозможности пополнения арсенала новыми системами по причине нехватки финансовых средств.

Нельзя допустить обвального сокращения российских стратегических вооружений по естественным причинам (выработка ресурса при нехватке средств для восполнения). С этой целью при активном участии фракции “Яблоко” был подготовлен проект федерального закона “О финансировании СЯС Российской Федерации на период до 2010 года”, который направлен на обеспечение приоритетного финансирования СЯС в течении 10 ближайших лет. Кроме того фракция настояла при обсуждении федерального бюджета на 1998 год о приоритетном финансировании важнейших программ НИОКР и закупок вооружения и военной техники. В результате были успешно завершены государственные испытания нового ракетного комплекса РВСН “Тополь-М” и началась постановка этого комплекса на боевое дежурство.

Есть большие сомнения в целесообразности растущего в последнее время упора российской стратегии на принцип применения ядерного оружия первыми. Против неядерных держав это не оправдано, поскольку они в большинстве случаев слабее России и по обычным вооруженным силам. Против ядерных держав или их союзников (скажем по НАТО) - это самоубийственно, так как немедленно вызовет ответный ядерный удар по России. Единственно разумная концепция - только ответный удар, во всяком случае на уровне стратегических ядерных вооружений.

Опора на ответный удар как на главную концепцию действий при ядерной агрессии предопределяет приоритетность не только наиболее выживаемых компонентов собственно ядерных сил (в первую очередь, - мобильных наземных ракетных комплексов на полевых позициях и подводных ракетоносцев на боевом патрулировании), но и их системы предупреждения, управления и связи. Последняя система по ресурсному обеспечению должна быть приоритетом даже перед оружием как таковым, особенно при глубоком количественном сокращении ядерных арсеналов, предстоящем в ближайшее десятилетие как в рамках договоров, так и независимо от них - по экономическим и техническим причинам.

Что касается сдерживания гипотетического широкомасштабного неядерного нападения со стороны крупнейших держав, то оно, может надежно обеспечиваться за счет ограниченного, живучего и рассредоточенного потенциала тактического ядерного оружия (ТЯО), прежде всего, - на самолетах фронтовой авиации. Оно предназначалось бы как крайнее средство для избирательных и “останавливающих” ударов по ключевым военным объектам и группировкам превосходящего противника. 

С учетом более рационального соотношения боевой эффективности и стоимости представляется, что из сил общего назначения к приоритетам должны быть отнесены ВВС - главным образом, фронтовая и истребительная авиация, а также средства ПВО и информационные системы. В локальных и региональных конфликтах, как показал опыт войны в Персидском заливе в 1991 г. и акция НАТО в Югославии в 1999 г., превосходство в воздухе играет главную роль и обеспечивает успех сухопутным войскам в борьбе с превосходящим по численности противником. Одновременно, акцент на эти силы и средства призван оградить Россию и ее союзников от тактики безнаказанных воздушных ударов на истощение, принятых ныне в стратегической концепции НАТО.

России нужны компактные и боеготовые сухопутные войска, оснащенные средствами переброски с запада на восток (или на юг) и поддерживаемые мощной и современной тактической авиацией ВВС и ПВО. Поскольку РФ не сможет держать постоянно крупные группировки на западе и на востоке (как это делал СССР в 70-80 г.г.), единственным выходом является "строить" наземно-воздушный "трансконтинентальный" мост между западной и восточной частями России (типа "трансатлантического" воздушно-морского моста НАТО) для обеспечения оперативной передислокации крупных контингентов войск и техники, с соответствующим развитием сети наземных и воздушных коммуникаций, передовых складов вооружений и материалов, системы их охраны и обороны. Представляется, что будет повышаться роль армейской авиации, особенно транспортных и боевых вертолетов, эффективность которых подтвердилась в ходе войны в Персидском заливе.

Сил и средств ВМФ должно быть достаточно для прикрытия стратегических ядерных сил морского базирования на севере и поддержки миротворческих и спасательных операций в Черноморско-Каспийском бассейне, содействия погранвойскам в охране побережья, морских экономических зон и коммуникаций. Также ограниченные силы могут потребоваться для сопровождения российских транспортных судов, ведения наблюдения и демонстрации присутствия в кризисных морских районах.

Компактные, но эффективные силы флота (прежде всего морской авиации и многоцелевых подводных лодок) могут потребоваться для пресечения избирательных ударов с моря, вроде операций НАТО в Адриатики. 

Достаточные - с учетом большой протяженности границ - погранвойска (не входящие организационно в состав ВС РФ) должны обеспечивать охрану и передовой рубеж обороны территории страны и ее союзников. Это необходимо в условиях локальных конфликтов (Таджикистан) и для защиты от нетрадиционных угроз безопасности (контрабанда, в том числе наркотиков и оружия, нелегальная миграция, браконьерство и пр.).

Комплектование Вооруженных Сил

По мнению “Яблока” Вооруженные Силы общей численностью до 0,8 млн. человек, при сохранении надежного ядерного щита, будут способны эффективно обеспечивать защиту России от любых внешних угроз.

Солдат-контрактник “стоит” в 5 раз больше призывника (в “горячих точках” в 10 раз). Несколько независимо проведенных оценок показывают, что, даже в пределах имеющихся сегодня финансовых ресурсов, Россия может иметь профессионально-контрактную армию численностью до 0,8-1 млн. человек, и это будет в 2-3 раза больше любой армии Европы. Но тогда не удалось бы уменьшить долю расходов на содержание ВС и переключить ресурсы на качественные параметры обороноспособности.

До перехода на полностью контрактную армию, при сокращении ВС до вышеуказанной численности, если оставить в ее рядах 0,4 млн. офицеров и прапорщиков, плюс нынешние 110 тыс. контрактников, нужно будет (при двухлетнем сроке службы) ежегодно призывать всего около 150 тыс. человек, что позволит уменьшить ежегодный призыв в 1,5 раза В дальнейшем, повышение удельного веса контрактников, наряду с оптимизацией численности ВС, может сопровождаться возвращением к 1,5 годичному сроку службы.

Объединение “Яблоко” считает, что в перспективе необходим переход к полностью контрактной армии, а Федеральный закон “О воинской обязанности и военной службе” должен постепенно трансформироваться в закон “О военной службе”. Однако, в условиях глубокого экономического кризиса, особенно после 17 августа 1998 года, было бы ошибкой уже сейчас переходить на принципы комплектования профессиональной армии, основанной только на контрактной системе. Для этого нужны более благоприятные экономические условия, поэтому Указ Президента РФ, вышедший в 1996 году, о переходе в 2000 году на контрактную комплектацию Вооруженных Сил и других войск, практически не работает и по- видимому в ближайшее время не будет работать. Очевидно, что выход этого Указа был связан с выборной президентской компанией 1996 года.

Быстрое сокращение и реорганизация ВС потребуют 3-4 млрд. руб. ежегодно в течение трех лет. Реальная экономия от такой меры, необходимая для расширения закупок вооружения и военной техники и НИОКР, начнет ощущаться лишь через 2-3 года. Однако, основания для такого радикального решения совершенно очевидны, поскольку армия не выдержит еще нескольких лет сегодняшнего плачевного состояния. Тем более рухнут оборонная промышленность и наука, задавленные" расходами на содержание ВС.

“Яблоко” считает, что стране необходим демократический закон об альтернативной гражданской службе, который бы реализовал соответствующее требование Конституции РФ. При этом альтернативная служба не должна превращаться в повинность, исполнение которой было бы намного тяжелее воинской службы.

Переход от количества к качеству.

Сокращение Вооруженных Сил должно компенсироваться повышением их боеспособности. Главный акцент в военной реформе следует сделать на улучшении условий жизни и службы военных, повышению уровня боевой подготовки войск, оснащении армии современным оружием и комплектование ее на профессиональной основе. 

Для технического перевооружения армии на уровне современных требований необходимы реорганизация оборонной промышленности и пересмотр приоритетов НИОКР. Эта работа должна проводиться с сохранением имеющегося научно-технического задела, основных производственных мощностей и квалифицированных кадров.

Уменьшение численности армии года должно происходить при максимально возможном сохранении в рядах ВС офицеров и создании кадрового корпуса младших командиров (сержантов). Необходимо сделать все для сохранения "золотого фонда" российских офицеров, высокого профессионализма, лучших традиций отечественной армии. К таким мерам относится:

сокращение численности личного состава должно проводиться в большей мере за счет рядового состава, особенно в таких технически оснащенных видах Вооруженных Сил как РВСН, ВМФ и ВВС;

увеличение денежного содержания военнослужащих до такого уровня, чтобы они могли обеспечивать себе достойную жизнь;

прекращение практики многомесячной невыплаты денежного содержания;

бесусловным обеспечением военнослужащих и членов их семей нормальным жильем;

увеличение престижности службы в Вооруженных Силах;

Поэтому целесообразно постепенно сокращать численность ВС, с одновременным переходом на более эффективные системы вооружения.

Структура российских Вооруженных Сил на рубеже XXI века - предмет острых дебатов в официальных кругах и между экспертами. По мнению “Яблока” из всех обсуждаемых сейчас вариантов построения перспективных ВС РФ более предпочтительной представляется их 4-х видовая структура: Стратегические Ядерные Силы - СЯС (или, по другой терминологии, Стратегические Силы Сдерживания - ССС), Сухопутные войска - СВ, Военно-Воздушные Силы - ВВС, Военно-Морской Флот - ВМФ. 

Реорганизация оборонной промышленности.

Приемлемым выходом из сложившегося в оборонной промышленности тяжелого положения представляется усиление государственной поддержки производства вооружений с одновременным регулированием процесса конверсии оборонных предприятий. 

Мировая практика показывает тенденцию к сокращению числа мелких производителей вооружений и созданию крупных, почти монопольных в соответствующей области объединений, что значительно повышает качество и конкурентоспособность военной продукции. Так, например, в ближайшие годы в США сохранятся только по одному - два основных производителя важнейших видов вооружений - военных самолетов различного назначения ("Локхид-Мартин" и "Боинг"), ракетной техники ("Рэйтеон"), спутниковых систем военного назначения ("Локхид-Мартин" и "ТРВ").

Аналогичная ситуация наблюдается и в наиболее развитых странах Западной Европы. Целесообразно и в России в каждой области производства вооружений начать переход от массы относительно небольших предприятий к нескольким крупным. При этом нужно провести санацию, закрытие и консервацию, а по возможности - конверсию, большей части остальных производств, с трудоустройством увольняемых людей. Полная переориентация части ВПК на конверсионные программы будет фактически решением задачи приоритетов с другой стороны, т.е. через "отсечение" ненужной части предприятий. Для определения конкретных мер по реорганизации таких предприятий следует поручить Министерству экономики провести их ревизию по представляемому Минобороны перечню предприятий, составленному с учетом реальной потребности в их продукции. 

Необходимо также обеспечить льготное финансирование и кредитование инвестиций на конверсионные программы, предусматривающие интеграцию оборонных предприятий с крупными народно-хозяйственными объединениями, через которые и осуществлять финансирование. Это приведет к появлению заинтересованности головных объединений в привлечении конверсируемых предприятий к производству народнохозяйственной продукции, повысит уровень технологий за счет использования оборонного научно-технического потенциала и обеспечит взаимную ответственность предприятий за перестройку производства. Предлагаемый порядок наиболее приемлем для конверсии неголовных предприятий, которые составляют большинство в ВПК, - разработчики и производители комплектующих элементов оружия, систем управления, энергетических установок, двигателей, приборов и т.п. 

Развитие военно-технического сотрудничества России с зарубежными странами при активной государственной поддержке может стать важным подспорьем в поддержании экономически здоровой оборонной промышленности. Однако ожидания того, что ВТС решит все проблемы отечественного оборонного комплекса представляются не только наивными, но и опасными, поскольку они отодвигают принятие других сложных, но крайне необходимых решений. Военно-техническое сотрудничество может быть эффективной мерой лишь после радикальной перестройки и консолидации оборонной промышленности. При этом ВТС не может ограничиваться только распродажей российских вооружений и технологий, а должно распространяться и на сферу их совместных разработок и производства.

Целесообразно развивать критические базовые военные технологии и удерживать на актуальном уровне отечественные технологии, занимающие лидирующие мировые позиции. В тех направлениях, где мы имеем серьезное отставание, лучше покупать технологии, чем пытаться их разрабатывать.

Одной из важных особенностей оборонных предприятий является тот факт, что им предписано постоянно содержать так называемые мобилизационные мощности, необходимые на случай чрезвычайного развертывания экономики. Эти мобмощности висят тяжелой гирей на предприятиях оборонного комплекса. Их содержание обходится дорого и целиком ложится на стоимость основной продукции в виде дополнительных накладных расходов. 

Представляется, что указанная система, в прошлом действительно необходимая, сегодня во многом теряет свое значение. Современная большая война, даже неядерная, вряд ли может быть длительной. Соответственно, воевать придется, главным образом, с наличным и складированным оружием, боевой техникой и припасами. И уж, во всяком случае, у страны практически не будет возможности в ходе боевых действий с применением противником высокоточного, разрушительного оружия большой дальности свободно производить и транспортировать из тыла на фронт свою военную продукцию. А в локальных конфликтах не потребуется такого количества вооружений и техники, чтобы было необходимо мобилизационное развертывание военной промышленности.

Отсюда целесообразно критически подойти к вопросу поддержания мобилизационных мощностей по старому образцу. На первых порах, видимо, следует ввести определенные льготы по задействованию для освоения основной продукции неиспользуемых фондов мобназначения, в частности - освободить эту продукцию от налогов на добавленную стоимость, разрешить предприятиям сдавать в аренду неиспользуемые фонды мобназначения, производить на них ускоренные амортизационные отчисления. 

Затем будет правильным вообще отказаться от принципа поддержания мобмощностей и ограничиться наличием разумно достаточных запасов вооружения и военной техники, периодически пополняемых и обновляемых в мирное время. 

Большой объем работы предстоит выполнить по созданию нормальной законодательной базы по управлению оборонно-промышленным комплексом. 

Стимулирование инвестиций на развитие оборонного потенциала может быть достигнуто за счет государственной поддержки оборонного производства, централизованных капитальных вложений, протекционистских мер защиты отечественных производителей наукоемкого производства на определенный период до достижения конкурентоспособности их продукции на мировом рынке, финансирования структурной перестройки оборонных производств и создания высокотехнологичной базы, использующей двойные технологии.

Для сохранения и развития кадрового потенциала оборонно-промышленного комплекса необходимо привлечение талантливой молодежи, молодых ученых и специалистов для работы на предприятиях и в организациях оборонного значения. С этой целью следует повысить привлекательность обучения студентов на факультетах и кафедрах ВУЗов, готовящих специалистов для оборонной промышленности, установив им повышенный уровень стипендий. Целесообразно также предоставлять молодым специалистам отсрочки от призыва на военную службу, признать работу на оборонном предприятии альтернативной службой. Надо включать соответствующих педагогических работников в перечень исполнителей государственного оборонного заказа, установив для них повышенные коэффициенты к единой тарифной сетке. 

Дополнительные резервы для проведения военной реформы.

При реализации вышеуказанных мер можно рассчитывать на требуемый эффект военной реформы. Основным источником средств на ее проведение должны являться, естественно, бюджетные ассигнования. Как уже отмечалось, для быстрого радикального сокращения ВС нужно будет в течение трех лет предпринять крупные дополнительные расходы в объеме 4-5 млрд. руб. ежегодно, выделяя их под жестким финансовым контролем и частично вне статьи "Национальная оборона". 

Не претендуя на исчерпывающую полноту, целесообразно рассмотреть следующие возможные дополнительные источники:

- следует кардинально пересмотреть доставшуюся в наследство с советских времен негибкую, раздутую и устаревшую систему запаса Вооруженных Сил. Нет смысла тратиться на то, чтобы держать в запасе всех поголовно российских мужчин до достижения ими 50-60-тилетнего возраста. Не лучше ли сконцентрировать имеющиеся (весьма ограниченные) финансовые ресурсы на более интенсивной переподготовке меньшего количества находящихся в запасе лиц более молодых возрастов, которые прошли полноценную службу в Вооруженных Силах и других войсках? В будущем пребывание в активном резерве и выполнение связанных с этим требований должно стать обязательной частью контракта, заключаемого при добровольном поступлении на военную службу; 

- следует попытаться продолжать получать от зарубежных государств определенные дополнительные средства для проведения российской военной реформы в виде прямой помощи, наподобие того, как это делается сейчас в отдельных случаях при строительстве жилья для увольняемых военнослужащих, уничтожении и утилизации вооружений, конверсии оборонных предприятий и т.п. Весь вопрос здесь состоит в том, как "подать" такую меру перед потенциальными инвесторами и перед оппозицией в своей стране. Если это будет осуществляться во исполнение официально заключенных международных соглашений по разоружению и не выходить за их рамки, тогда такая иностранная помощь военной реформе в России может считаться вполне законным и естественным делом;

- целесообразно было бы перераспределить некоторые расходы между разделами государственного бюджета. Например, из раздела "Национальная оборона" целесообразно исключить ассигнования на содержание некоторых элементов военных городков, не имеющих непосредственного отношения к военной тематике - таких, как общеобразовательные школы, детские сады и ясли, гражданские поликлиники, - с переводом этих расходов соответственно в разделы бюджета "Образование" и "Здравоохранение". То же самое можно сделать с финансированием строительства жилых домов для семей военнослужащих, которое ведется не на служебной территории воинских частей, а на муниципальной территории ( целевая статья "Жилищное строительство"). При осуществлении указанного перераспределения между разделами бюджета соответствующие средства будет по-прежнему получать МО, но уже не по статьям на оборону. 

В контексте вопроса об источниках средств на военную реформу следует сказать о происходящих в мире разоруженческих процессах, в которых участвует Россия. Разоружение может быть для страны и полезным, и вредным - в зависимости от ее поведения в этой сфере. При соблюдении государством всех положений соответствующих договоров разоружение будет, в конечном итоге, способствовать экономии средств. При нарушениях же установленных международных правил общие расходы России могут резко возрасти, что косвенно повлияет на проведение ею реформ, в том числе и военной. 

В качестве примера можно привести Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении (КХО), которая вступила в силу 29 апреля 1997 года. Невыполнение требований Конвенции после ее ратификации, чреваты международными экономическими, торговыми и другими санкциями в отношении России. Кроме того, России все равно придется тратить большие средства на ликвидацию устаревших и опасных запасов отравляющих веществ, но в этом случае уже только за свой счет, не получая зарубежной помощи.

Успех российской военной реформы в значительной степени зависит от того, насколько активно и последовательно РФ будет координировать ее проведение с национальной политикой в сфере разоружения, включая проблемы с заключением и выполнением договоров по сокращению стратегических и обычных вооружений (СНВ-1,2,3, ОВСЕ-1,2), вопросы разграничения систем ПРО, запрещения испытаний ядерного оружия и другие.

Механизм проведения военной реформы

Гражданское управление вопросами обороны, транспарентность.

Важнейшими условиями успешного проведения военной реформы и поддержания обороноспособности государства на должном уровне являются установление действенного гражданского управления армией, максимально допустимая транспарентность военной тематики в масштабе всего российского общества.

“Яблоко” добивается большей прозрачности и доступности оборонного бюджета, что обеспечило бы более надежный контроль за ним со стороны гражданских властей, сократило бы риск использования бюджетных средств не по назначению и их прямого разворовывания.

Российский парламент должен иметь реальные рычаги контроля над армией и оборонными вопросами, прежде всего - через бюджет. Это обеспечит открытость и обоснованность принятия решений, большую объективность в выборе приоритетов развития ВС. Следует создать механизм (в том числе - через поправки к Конституции) для независимого парламентского контроля за исполнением бюджета и привлечения к ответственности должностных лиц за ложную информацию и нарушение принятого закона о бюджете.

Нужна система независимой аудиторской проверки финансовой деятельности Министерства обороны для исключения злоупотреблений и неоправданного перерасхода средств. 

Следует поставить барьер перед бесконтрольным использованием Вооруженных Сил, других войск, воинских формирований и органов для выполнения несвойственных им задач, а также задач за пределами России. В этих целях “Яблоко” предлагает, чтобы в каждом конкретном случае расходы на эту деятельность подлежали утверждению Государственной Думой.

Необходимо обеспечить полный доступ парламента и общественности к информации по планированию военной реформы (кроме чисто технических и оперативных деталей). Это касается планов сокращения и реорганизации ВС, реформ оборонной промышленности, мобилизационной базы и т.п. 

“Яблоко” считает, что целесообразно более четко разграничить функции Министерства обороны и Генерального штаба. Руководству МО следует предоставить общее определение военной политики и оборонных приоритетов, военно-промышленное управление, административное управление, вопросы уровней ВС, направлений НИОКР, материальное обеспечение, социальную политику. Функции оперативного управления и боевой подготовки должны оставаться в Генеральном штабе и в командованиях видов ВС.

“Яблоко” поддерживает Министра обороны И.Д. Сергеева. Но в перспективе гражданское управление вопросами национальной обороны предполагает замещение законодательным порядком поста министра обороны гражданским лицом вместо военного.

Гражданский министр не несет бремени представительства социальных и ведомственных интересов армии и может шире смотреть на военные потребности, с учетом политических и экономических реалий. Позиции Вооруженных сил перед лицом гражданского министра представляют Генштаб, командования видов и управления. Если они не согласны с министром, то могут апеллировать к президенту и парламенту и отстаивать свое мнение. Несогласие же с военным министром обороны, как правило, незамедлительно сурово пресекается и обычно стоит офицерам карьеры. Искусственное монолитное единство такого рода зачастую маскирует и консервирует серьезные проблемы, ошибки и противоречия оборонной политики. Военный министр больше заинтересован в том, чтобы рисовать положение армии в розовом цвете и создавать преувеличенное представление о ее боеспособности. Это может повести к роковым просчетам, как произошло в Чечне.

Для своевременного вскрытия и исправления ошибок, неизбежных в ходе преобразований, целесообразна регулярная смена руководства министерства обороны. В отношении гражданского министра это так же просто, как и с любым другим членом правительства. С военным министром, теоретически являющимся лучшим и самым авторитетным представителем армии, снятие его с должности каждый раз сопряжено с нанесением удара по престижу и моральному духу армии. 

Введение поста гражданского министра обороны должно повысить стабильность высших военных кадров. Многие одаренные командиры не теряли бы свои должности только потому, что к власти в министерстве обороны пришел генерал из конкурирующей группировки.

Возможно, следовало бы предусмотреть отдельной строкой бюджета финансирование аппарата гражданского министра обороны, состоящего из гражданских и военных специалистов. Это должно способствовать созданию органа, действительно способного генерировать и реализовывать идеи военной реформы независимо от лоббирования подлежащих реформированию военных и хозяйственных структур.

Большая роль в повышении транспарентности оборонной тематики принадлежит средствам массовой информации. Для того, чтобы повысить эффективность их работы в данном направлении и, в то же время, не наносить ущерба национальной безопасности, целесообразно ускорить уточнение в законодательном порядке перечня секретных сведений о Вооруженных Силах и обороноспособности государства, не подлежащих опубликованию или открытому обсуждению. 

Принципы реформирования военного финансирования.

Хроническое недофинансирование армии и ВПК, а точнее - неполная удовлетворяемость запросов Минобороны, в немалой степени объясняется отсутствием четких формулировок реальных нужд, явной недостаточностью их детализации и обоснования. Не исключено, что если бы военное руководство страны смогло ясно изложить и доказать действительную необходимость планируемых уровней и состава ВС, количества соединений и частей, четко объяснить их задачи и способы их выполнения, то парламент и правительство удовлетворили бы бюджетные запросы МО. Во всяком случае, многие спорные вопросы были бы сняты. Положение начало меняться с 1997 года, но еще не достигло требуемого уровня.

Чтобы избежать указанной негативной практики выделения (или невыделения) средств при проведении военной реформы, целесообразно тщательно проанализировать все ее аспекты и создать действенный механизм их финансирования. При этом могли бы быть учтены следующие рекомендации:

* ввести разбивку военного бюджета по трем основным видам ассигнований: по функциональному признаку (содержание ВС, закупки вооружения и военной техники, НИОКР, ремонт, капитальное строительство) ; по видам и по родам Вооруженных Сил и их основным службам (РВСН, ВМФ, ВВС, СВ); по программам целевого назначения (стратегические ядерные силы, силы обычного назначения, мобильные силы, системы боевого управления и связи и т.д.). Значительно увеличить количество бюджетных позиций, подлежащих утверждению Федеральным собранием;

* перераспределить приоритеты финансирования таким образом, чтобы лучше сбалансировать доли инвестиционных статей и расходов на содержание ВС. Это предотвратило бы проедание оборонного бюджета и создало бы основу для реализации долгосрочных программ военного строительства, НИОКР оборонного назначения, производства и закупок ВиВТ. На первом этапе среди расходов на НИОКР и закупки ВиВТ приоритет следует отдать ассигнованиям на научные исследования и разработки - с тем, чтобы сэкономить средства и одновременно сохранить задел научно-технического прогресса в военной области. По мере улучшения экономической ситуации это позволит приступить к более масштабным производству и закупкам вооружений и военной техники, уровень которых соответствовал бы наиболее передовым на то время мировым стандартам;

* сокращение личного состава армии финансировать помимо статьи "Национальная оборона" Эти средства выделять защищенной строкой и отпускать, помимо выплаты пособий через МО, по особым каналам (жилищное строительство, покупка жилья, Министерство социальной защиты, Министерство транспорта и пр.). Иначе МО может иметь склонность проводить его не оптимальным способом и перераспределять средства на нужды содержания;

* любое секвестирование расходов на оборону из-за недобора доходов или из-за непредвиденных затрат утверждать поправками к бюджету через парламент с полным отчетом о последствиях для обороны и реформы. Затраты на ведение боевых действий финансировать через поправки к бюджету и отдельными строками;

* для "очищения" военного бюджета и стимулирования жизнедеятельности оборонной промышленности и ее конверсии вывести из военного бюджета накопившуюся задолженность по закупкам ВиВТ и НИОКР в том объеме, который сложился не по вине МО и промышленности. Причем уровень расходов на эти нужды должен остаться прежним, а задолженность по госзаказу (и кредиторскую задолженность) следует финансировать отдельной статьей федерального бюджета и снижать системой взаимозачетов;

* резко повысить приоритетность и обеспечить защищенное финансирование ныне дискриминируемой статьи ремонта ВиВТ и поставок запасных частей, которое может позволить поддерживать с меньшими затратами оснащенность армии и флота при ограниченном производстве новой техники; 

* в интересах безопасности расходы на ликвидацию и утилизацию вооружений (в первую очередь - химических, ядерных и с ядерными энергетическими установками) должны финансироваться в полном требуемом объеме и защищенными статьями;

* финансирование содержания ВС полностью перевести на систему федерального казначейства для установления жесткого контроля над исполнением бюджета по назначению;

* расширить полномочия парламента по контролю над исполнением военного бюджета, с которым Счетная Палата явно не справляется. 

Организация руководства военной реформой.

Программа “Яблока” предусматривает следующее:

Президент страны должен упразднить многочисленные комиссии и советы по разработке и осуществлению военной реформы и назначить для этого единый орган, взяв его работу под личный контроль и закрыв прямой доступ к себе со стороны лоббистских сил. Лучше всего было бы поручить организацию проведения военной реформы одному из российских вице-премьеров, или специально назначить такового.

Все силовые министерства и ведомства должны однозначно входить в состав правительства и подчиняться его председателю, участвуя со всеми другими министерствами в разработке общей государственной политики и ее финансировании. Прямое подчинение "силовиков" Президенту должно быть упразднено. 

Военная реформа должна проводиться в 2-3 этапа Можно предложить следующий вариант проведения военной реформы: 

1-й этап (2-3 года) - разработка и утверждение новой военной доктрины; сокращение ВС до 1 млн. человек; оптимизация системы других войск; реальная боевая подготовка остающихся полностью укомплектованных соединений и частей; начало реорганизации оборонной промышленности с поддержанием требуемого уровня финансирования основных НИОКР и приоритетными ассигнованиями на закупки в интересах СЯС и ВВС; сохранение минимально необходимой для других видов ВС научно-производственной базы, в т.ч. за счет расширения международного военно-технического сотрудничества. Этот этап начался в 1997 г.

2-й этап (4-5 лет) - сокращение ВС до оптимального уровня (0,8-0,9 млн. чел.) и переход на контрактный принцип комплектования;

совершенствование структуры ВС; завершение реорганизации оборонной промышленности; финансирование закупок ВиВТ в интересах всех видов и родов войск; развертывание НИОКР по разработке образцов ВиВТ следующих поколений. 

В целях совершенствования организации научно-исследовательской деятельности в сфере оборонно-промышленного комплекса можно рассмотреть вопрос о введении планового характера развития военных НИОКР. Если вышеупомянутое предложение о восстановлении такого органа, как государственная военно-промышленная комиссия, будет реализовано, то имеет смысл образовать при нем научно-технический совет, с включением в его состав Генеральных конструкторов. Этот орган должен решать вопросы приоритетного развития ВиВТ.

Несмотря на условия жестких финансовых ограничений, необходимо уже в 1999-2000 г.г. довести военный бюджет России до 3,5% ВВП (в 1999 году - 2,8%). Главные приоритеты в этот период:

1. Продолжение военной реформы, включая оптимальное дальнейшее сокращение численных параметров и структурные преобразования ВС; 

2. Неукоснительное и бесперебойное денежное обеспечение и обеспечение жильем военнослужащих и увольняемых в запас, социальная защищенность (включая пенсии военным пенсионерам и материальную поддержку родственников погибших и инвалидов);

3. Максимальное продление срок служба имеющихся в боевом составе вооружений и военной техники за счет адекватного ремонта и маттехобслуживания;

4. Поддержание самых передовых оборонных производств, технологий и научных центров даже без серийного выпуска продукции (он продолжится только в сфере стратегических и космических систем).

Представляется целесообразным выполнить в Минобороны, головных министерствах оборонной промышленности, в правительственных и парламентских структурах целевые НИР по обоснованию наиболее рациональных путей проведения военной реформы в России. При этом должны использоваться современные, апробированные у нас в стране и за рубежом, методы системного анализа и математического моделирования.

Аналогичную работу необходимо организовать и в институтах РАН. Возможно, следует создать на временной основе специальный экспертный орган при Президиуме РАН, который бы проводил оценку разрабатываемых предложений по военной реформе и готовил обобщенное мнение РАН по этому вопросу.

Безусловно, в идеальном мире и в учебниках военных академий так оно и должно быть. 

Однако в реальной действительности доктрина, соответствующие ей Вооруженные Силы (ВС) и их бюджет зачастую находятся во взаимной зависимости. То есть экономические возможности определяют приемлемую численность, оснащение и боевые возможности армии, что сказывается на концепциях ее применения, то есть на стратегии и доктрине. Иными словами, военная доктрина - это компромисс между весьма растяжимыми потребностями обороны и ограниченными ресурсами и возможностями страны. Это особенно явно происходит в наше время, в отсутствие явной военной угрозы (как, скажем, в годы "холодной войны") и при неопределенности будущего развития международных отношений.

Эффективная военная мощь все еще является в современном мире неотъемлемым атрибутом роли и престижа государства на международной арене, безопасности страны и выполнение международных обязательств. Но избыточная военная мощь не в состоянии компенсировать экономическую слабость или внутриполитическую неустойчивость и непредсказуемость – наоборот она усугубляет их негативные последствия.

В современном мире внешняя безопасность зиждется на трех главных опорах: сильной экономике, достаточной военной мощи, разумной внешней политике, включающей в качестве важнейшего своего аспекта режим и процесс ограничения вооружений и разоружения. Только гармоничная архитектура всех трех опор обеспечивает надежную безопасность. И наоборот, подавление одной из них другими, как и гипертрофия любой из них за счет других - неизбежно ведут к ослаблению и даже краху безопасности. В современной России есть пока только большие, но плохо обеспеченные, вооруженные силы, но нет ни первого ни третьего условия безопасности. В результате и военная составляющая разваливается на глазах, разъедается внутриполитическими конфликтами и не только все меньше способна обеспечить внешнюю безопасность государства, но и превращается в угрозу его безопасности внутренней.

Хотя безопасность бесценна, военный потенциал стоит вполне определенных денег, материальных и интеллектуальных ресурсов, на которые претендуют другие нужды страны и обеспечение благосостояния и прав граждан. Поэтому военная политика должна, с одной стороны, отвечать на действительные внешние угрозы, а с другой - исходить из реальных экономических и технических возможностей державы. Это требует четкого, обоснованного определения приоритетов военных потребностей и сугубо рационального использования ресурсов. Это особенно насущно в условиях экономического и бюджетного кризиса России, ее демографических и социальных проблем.