- На встрече затрагивалось три вопроса. Первый вопрос - о наших переговорах с Международным Валютным Фондом и оценки перспектив этих переговоров. Второй вопрос - об экономической политике России по выходу из кризиса, и третий вопрос - вопрос, связанный с договором о ПРО.

По поводу переговоров с МВФ мы считали необходимым заявить, что это переговоры по возврату долга и по реструктуризации наших долгов, по их обслуживанию. То есть в первую очередь переговоры с МВФ - это переговоры о том, как самому МВФ получить обратно свои собственные деньги. К нашей экономической ситуации эти переговоры имеют незначительное отношение, если, конечно, не считать вопроса по выплате долгов. Констатировалось, что допускать дело до дефолта крайне не желательно. Но и оставлять вопрос по долгам открытым надолго тоже неправильно. Это конкретный вопрос, и его надо решать. 

Переходя ко второму вопросу нашей встречи с госпожой Олбрайт, я хочу отметить, что позиция МВФ относительно экономической политики в России не может иметь решающего значения, потому что ситуация, которая сложилась в российской экономике, требует совершенно нестандартных подходов. С МВФ, безусловно, необходимо вести переговоры по займам и по долгу, но экономическую политику Россия должна вырабатывать самостоятельно на основе тех подходов, которые сегодня нужны России. Нам необходима новая экономическая политика, основанная на введении абсолютно новой системы налогов, на снижении налогов, на подъеме реального сектора экономики, на особом внимании к образованию и передовым технологиям, на создании системы общественных работ, на поддержку внутреннего спроса, на внутренние инвестиции. Вот эти вопросы должны быть главными в нашей экономической политике. 

Вопрос, связанный с ПРО, был самым значительным. Мы говорили о том, что наших людей никто не может наказывать извне. Всякие как санкции против наших институтов, так и всякие гранты - вещи совершенно бесперспективные. Перспектива заключается только в равноправном сотрудничестве. Смысл этого сотрудничества в данном случае заключается в том, что мы готовы обсуждать вопрос о создании системы ПРО европейского масштаба, которая имеет отношение ко всем европейским странам и к значительной части самой России.  Это обусловлено целым рядом весьма серьезных аргументов.  

Во-первых, и для европейских стран, и для России существует опасность одиночных террористических ракетно-ядерных ударов. Мы должны быть к этому готовы.  

Во-вторых, Россия должна участвовать в разработке ПРО, т. к. нам крайне невыгодно допустить развитие оборонных систем на Западе без нашего участия.

Участие в работах по ПРО позволит нам решить целый ряд наших экономических задач, особенно в области военно-промышленного комплекса.
Объединение усилий наших стран позволит противостоять террористам, деятельность которых в равной степени опасна для всех. 

Кроме того, наше сотрудничество в этой области позволит сформировать правильное направление нашего перспективного политического развития. 

Вместе с тем я хотел бы подчеркнуть, что сотрудничество с Россией выгодно и для европейских стран, потому что на сегодняшний день мы располагаем такими элементами защитных систем, которыми Соединенные Штаты не располагают. Наши защитные системы, как например СС-300 «Favourite», опережают сегодня американские «Пэтриот» не меньше, чем на 4-5 лет.  

Ко всем этим вопросам госпожа Олбрайт отнеслась с пониманием.  Практическая реализация этих вопросов - дело будущего. Таковы основные итоги наших переговоров.

- Означает ли политическое заявление Примакова, что Президент Ельцин теряет политическую инициативу, и она переходит в руки премьера?

- Я думаю, что иначе как политическим недоразумением это письмо вообще никак невозможно назвать. Это очень странный политический шаг, который очень скоро станет фактом личной, частной, случайной переписки между Примаковым и Селезневым. Иначе это трактовать невозможно. Это письмо -  политическая бессмыслица. 

Если говорить по существу, то если Примаков таким образом реагирует на наш вопрос о здоровье Президента, то не надо тогда выдумывать никаких писем, надо просто сказать, что он считает, что Президент уже не работает и не будет  работать. Мы же задавали ему вопрос, как он, как премьер-министр, второй человек в стране, оценивает состояние здоровья Президента. Вместо этого пришло письмо очень странного содержания. Не было никаких консультаций, ни с кем ничего не обсуждалось. Странно, кто вообще мог подсунуть такое письмо на подпись? 

Во-вторых, за все время работы в Государственной Думе я первый раз вижу закон, который начинается со слова «одобрить». Что это значит? Кто не одобрил, то нарушил закон, Уголовный Кодекс и в тюрьму. Это что за абсурд?  

А речь там речь идет о серьезных вопросах. Например, о расследовании  событий в Чечне. Страна должна знать, кто отдавал преступные приказы по уничтожению населения. Страна должна знать, кто привел к тому, что десятки и десятки тысяч там погибли. Страна должна понимать, что нельзя больше отдавать секретные приказы, по которым детей берут из детских домов и отправляют на смерть в Чечню. Этого мы никогда не потерпим, и ни на какие такие соглашения никогда не пойдем.  

Суть этого письма - вы нас не трогайте, и мы вас не будем трогать. Это очень странная вещь. Никто не собирался ставить вопрос об отставке правительства, никто не собирался подвергать сомнению, что это правительство работает. Мы не раз заявляли, что экономическая команда, которая работает в правительстве, совершенно беспомощна. И если это письмо - способ прикрыть то, что правительство запуталось в бюджете, что правительство запуталось в долгах с МВФ, что это левое правительство набрало безумное количество социальных обязательств и ничего их этого не может выполнить. И все эти проблемы стоят перед этим коммунистическим правительством пред выборами. Но прикрывать их таким образом - это политическая нелепость. 

Раньше Дума все время опасалась того, что ее распустят, хотела заключить какие-то соглашения. Сейчас вдруг инициатива приходит от правительства, как будто кто-то собирается его снимать. 

Я уж не говорю о законе, в котором написано, что Президент Российской Федерации может бесплатно пользоваться трамваями и троллейбусами в городе Москве. 

Я не пониманию, тех людей, которые подготовили эту бумагу. Кто проталкивает такие законы? Это - дестабилизирующее письмо. Косвенно можно считать, что это ответ на вопрос о том, в каком состоянии находится Президент. 

В этой связи я хочу сказать, что если правительство будет настаивать на таких бумагах, тогда наша фракция рассмотрит вопрос о том, можем ли мы ему оказывать политическую поддержку. Мы не считаем, что такие инициативы соответствуют Конституции и эффективно влияют на политический процесс. Тем более делать их без консультаций, публично, сразу в таком виде нам представляется это политическим безрассудством.