Ускользающая мечта

- Прежде всего существует принципиальная диспропорция: 85 процентов запасов находится в руде, а 80 процентов добычи производится из россыпей. Поскольку эта ситуация сохраняется уже долгие десятилетия, понятно, что богатые россыпи уже выработаны, в то время как к рудным месторождениям мы только начинаем подбираться. Для их освоения необходимы большие инвестиции. Никакой государственной стратегии на сегодняшний день просто не существует.

Вторая проблема отрасли: мы добываем около 120 тонн в год, но потребляем только 20. Для ювелирных изделий, электроники, стоматологии этого пока достаточно. Куда девать остальные 100 тонн? Как нам создавать золотой рынок, если у нас такой колоссальный перевес предложения?

Свой, российский, рынок, я совершенно убежден, мы создать не сможем. Для этого у нас нет денег, слишком нестабильная ситуация в экономике, из бюджета мы не можем выделять деньги на формирование большого золотого запаса. Таким образом, на сегодня мы полностью зависим от мировых цен на золото, и все проблемы мирового рынка золота нас касаются напрямую.

Не решен еще один вопрос. Золото у нас относится к валютным ценностям и подпадает под Закон о валютном регулировании и контроле. Здесь возникает целый ряд препятствий развитию золотого рынка, возможностям экспорта золота и так далее.

С моей точки зрения, золото на сегодняшний день все меньше является валютной ценностью и все больше товаром. Да, это валютоемкий товар. Но ЦБ неинтересно держать его у себя в резервах, поскольку золото надо еще суметь продать.

- В будущем золото - это товар. И если мы будем говорить о перспективе лет в десять-пятнадцать, то мне кажется, что сложившаяся сейчас тенденция избавления центральных банков, особенно незолотодобывающих стран, от своих золотых запасов скорее всего закрепится. Золото постоянно будет находиться на грани между товаром и валютной ценностью. Оно будет оставаться валютной ценностью до тех пор, пока центральные банки еще держат свои золотые запасы.

Именно в этом отношении золото может подлежать особому регулированию, но со стороны Центрального банка. МВЭСТ или правительство не должны иметь к этому никакого отношения. Либо правительство должно заниматься всерьез золотом, заниматься государственной программой развития золотодобычи, думать если не о госинвестициях в золотодобычу, то о привлечении туда инвестиций, в том числе через соглашения о разделе продукции, - и тогда уже иметь какие-то основания говорить о том, что оно занимается добычей и поэтому должно как-то влиять на реализацию золота.

Правительство на сегодняшний день занимает очень интересную позицию: оно хочет как можно меньше заниматься и авансированием золотодобычи, и покупкой золота, и всем остальным, и в то же время оно очень хочет регулировать экспорт золота. С какой, собственно, стати?

Сейчас отрасль существует за счет того, что Гохран покупает половину добычи золота и сдает ее ЦБ, вторую половину ЦБ покупает через комбанки. То есть отрасль существует за счет ЦБ. Покупка золота производится им за счет эмиссии денег, тем самым в стране образуется инфляционное давление. ЦБ, получая золото, должен немедленно его продавать на мировом рынке, потому что, если он начинает копить большой золотой запас, он не получает аналогичного валютного резерва, с помощью которого мог бы регулировать курс рубля. Именно поэтому экспорт золота должен регулировать ЦБ, если уж он покупает практически 100 процентов добычи и получает от этого некомпенсируемое инфляционное давление.

Главная цель ЦБ - поддерживать стабильность рубля. Из-за кризиса валютные резервы сильно упали, и ЦБ сейчас находится в ситуации, когда он не может накапливать золотой запас. Тем не менее я очень рад тому, что ЦБ занимает ответственную позицию по отношению к нашей золотодобывающей промышленности.

Но если ЦБ покупает все золото, если именно он держит золотой запас и экспортирует, то и регулировать экспорт золота комбанками тоже должен ЦБ. Поэтому я уверен, что недавнее постановление правительства на эту тему, в соответствии с которым регулирование экспорта отдано в основном МВЭСТ, будет изменено. Это была временная ведомственная победа правительства над ЦБ. Ситуация явно искусственная и не сможет удержаться. Она изменится, когда пройдет год, на который выдается лицензия банкам.

- Это все работает только при одном условии: ЦБ других стран, незолотодобывающих, покупают золото и имеют свои запасы. В случае, если они не хотят этого делать, если они скидывают запасы, для спасения собственной золотодобывающей промышленности ЦБ добывающих стран придется накапливать запасы. Когда ЦБ Австралии объявляет о продаже значительной части запасов, что приводит к падению мировых цен на золото, он делает только хуже своей стране. Если у них не такая отчаянная экономическая ситуация, как у нас, то в будущем они, вероятно, будут вести себя значительно аккуратнее.

Для меня очень важным звоночком было сообщение из Швейцарии. Если ее ЦБ избавится от 1400 тонн, это обрушит рынок. Это десятилетний уровень добычи России. Очень важно, какое решение примет Европейский центральный банк, будет ли золото в резерве евро. Если будет, то старый механизм еще может работать, когда ЦБ золотодобывающих стран действительно стараются держать минимальный золотой запас, покупать и сразу продавать. Если же центральные банки все-таки избавляются от золота, то первым же последствием этого будет быстрое накопление запасов ЦБ золотодобывающих стран. Дальше - одно из двух. Либо резкое сокращение золотодобычи, либо существенное обострение в добывающих странах проблем с инфляцией, с курсом национальной валюты и так далее.

- Здесь действуют два противоположных фактора. Во-первых, добыча из россыпей дешевле и всегда будет дешевле, чем из руды. Поэтому россыпная структура российской золотодобычи опускает себестоимость существенно ниже среднемирового уровня. Но действует и противоположный фактор. В ЮАР совсем другие климатические условия. Построить горно-обогатительную фабрику по разработке рудного месторождения в ЮАР и Магадане - совершенно разные вещи. Климат влияет и на стоимость рабсилы. Жесткая налоговая система РФ также увеличивает затраты добытчиков золота.

- В Канаде гораздо более сильная экономика. Пока благодаря россыпям порог рентабельности у нас, может быть, даже ниже, чем в других странах. Может быть, ниже, чем в ЮАР, где ведется в основном рудная добыча.

- У нас страна очень большая, и, конечно, разведано далеко не все. Недоразведано огромное количество месторождений. К тому же у нас, страны старой золотодобычи, образовалось огромное количество золотоотвалов, которые могут быть снова разработаны по новой технологии. Почему мы сейчас готовим в первую очередь соглашение о разделе продукции по Куранахской группе? Там почти вся добыча пойдет либо из золотых отвалов, либо в уже отработанных шахтах, в которых еще осталось золото, которое раньше было добывать нерентабельно.

Но у оценки наших запасов есть и другая проблема - отличная от принятой в международной практике классификация. Там классификация запасов проводится по экономическому принципу: что рентабельно добывать. У нас же по степени разведанности и другим аналогичным признакам. Поэтому сопоставлять запасы у нас и за рубежом просто невозможно. Мы сейчас обдумываем, как к этой проблеме подступиться. Понятно, что классификацию нужно переделывать, но на переоценку всех своих месторождений по совершенно новым признакам уйдет очень много времени. Золотоотвалы и пройденные месторождения по нашей технологии вообще считаются выработанными запасами. К тому же оценивать рудные запасы легко, а россыпные значительно сложнее.

Достоверных и экономически рентабельных по нынешним ценам запасов у нас очень немного, и я не уверен, что мы сумеем поддерживать добычу золота в 120 тонн в год. Но перспективных запасов, особенно при совершенствовании технологии и при развитии инфраструктуры наших северных регионов, у нас может быть огромное количество. Их может быть больше, чем в ЮАР и где-то еще.

- Мы вполне можем справиться сами. Но здесь есть другой момент. Приведу пример немножко из другой области: нефтяные месторождения Англии в Северном море. Там достоверно разведанные запасы составляют двух-четырехлетний объем добычи. И каждый год потихоньку доразведывают. У нас разведанного золота достаточно на несколько лет добычи.

- Пока что у нас другого выхода нет. Я бы предпочел, чтобы это были иностранцы в паре с российскими компаниями и финансирование тоже было бы совместным. Как Неджанинский проект - там у сторон по 50 процентов. Чтобы наши банки получали определенный разгон на этих проектах и в то же время на них не возлагалось слишком много надежд в смысле финансирования. Они много не потянут, да и вообще сейчас больше заинтересованы в приватизационных сделках.

- Отношение к этому закону у меня довольно простое. Главное, что он закрепляет достигнутый при помощи уже существующих указов и постановлений уровень либерализации золотого рынка. Больше он не делает ничего. В смысле продвижения вперед, дальнейших шагов по либерализации этого рынка, он может оказаться еще и сдерживающим. Я уже не говорю о прямых запретах, например, в вопросе о соглашениях о разделе продукции при добыче алмазов. Золотой рынок будет вырастать из этого закона, и нам придется иметь дело с серией поправок к нему.

- Да, я думаю, это произойдет если не осенью, то уж весной наверняка. Очень быстро выяснится, что многие записанные в законе механизмы либо не действуют, либо тормозят, либо мешают работать. Тем не менее принятие этого закона было необходимо. В течение почти трех лет это было мечтой золотодобытчиков и коммерческих банков. Мы эту мечту воплотили в жизнь, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что на сегодняшний день он слабоват для мечты.