|
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" бывший министр финансов, депутат ГД Михаил Задорнов.
А.КЛИМОВ: Буквально час назад выползла наконец подробная бумага, что же это за президентское правление в Чечне. Согласно законопроекту тут запрет на проведение собраний, митингов, уличных шествий; введение комендантского часа; приостановление деятельности политических партий, общественных объединений. Но это ладно, это полбеды. Тут еще введение предварительной цензуры и ограничение свободы печати и других средств массовой информации - прямое противоречие Конституции.
М.ЗАДОРНОВ: Все-таки я уверен, что при всей той поддержке, которая сейчас оказывается правительству и президенту в парламенте, закон, который выйдет из Государственной Думы, будет полностью соответствовать Конституции. И все то, что в предложениях правительства и президента будет основному закону не соответствовать или другим действующим законам, например закону о чрезвычайном положении, будет откорректировано поправками. Хотя здесь президент ставит Думу в сложное положение в том, что эта норма, противоречащая Конституции, сразу предлагается в первом чтении. Здесь будет достаточно сложно этот закон поддерживать даже в первом чтении.
А.КЛИМОВ: Пока не принят этот закон, действует аналогичный указ президента. А Дума может не принимать хоть еще два года.
М.ЗАДОРНОВ: Нет, я думаю, что сейчас серьезные политические инициативы достаточно быстро будут рассматриваться парламентом. Я думаю, что за еще примерно месяц-полтора работы парламента этот закон вполне может быть рассмотрен профильными комитетами.
А.КЛИМОВ: Не первый раз из администрации президента выходят бумаги примерно такого содержания с откровенными ляпами.
М.ЗАДОРНОВ: Давайте мы о ляпах будем говорить тогда, когда мы четко увидим текст документа, и не по сообщению информагентств, а…
А.КЛИМОВ: Тем не менее, прецеденты были. Это характеризует администрацию президента?
М.ЗАДОРНОВ: К сожалению, надо прямо сказать, что, несмотря на поддержку трех законов по федеративному устройству, надо признать, что их текст достаточно слабо юридически был проработан. Хотя вроде бы над ним несколько месяцев работали. Сейчас не случайно будет серьезная правка во втором чтении сделана. Поэтому, конечно, мы бы хотели, чтобы и президентские законопроекты, и правительственные все-таки приходили в Думу по политическим и экономическим вопросам гораздо более проработанными. Тогда меньше споров при их доводке до второго чтения. В связи с этим указом, законом, о котором Вы говорите, возникает вопрос. Несмотря на всю критику Запада, все-таки действия правительства и президента в Чечне большинством населения поддерживаются. Это показывали все данные социологических опросов. Возникает вопрос: если позиция президента была и остается хорошо подготовленной, продуманной, имеет стратегическую цель, почему нужна цензура? Напротив, надо правительству, президенту как можно более подробную давать информацию и отстаивать свою позицию, она была поддержана. Если возникает необходимость введения цензуры, что, возникают сомнения в том, что общество поддерживает позицию и предлагаемые меры в Чечне. Это для меня вопрос.
А.КЛИМОВ: Это что, пробный шар?
М.ЗАДОРНОВ: Непонятно. Я пока не понимаю причин этого пункта о введении цензуры. Мне кажется, как раз достаточно хорошая была пропагандистская кампания. Она сопровождала все действия правительства и вооруженных сил в Чечне. Возникает вопрос, не начало ли меняться общественное мнение по этому вопросу.
А.КЛИМОВ: Как Вам кажется?
М.ЗАДОРНОВ: Я не берусь сказать, потому что не видел данные последних опросов. Но после того как я узнал, что это указ вышел, я обязательно ознакомлюсь с этими данными.
А.КЛИМОВ: Вам не кажется, что президент потихоньку начинает шажок за шажком назад от своих предвыборных обещаний?
М.ЗАДОРНОВ: Пока не могу этого сказать. Это не основание пока говорить об отходе от предвыборных обещаний.
А.КЛИМОВ: Такая бумага - это неожиданность лично для Вас?
М.ЗАДОРНОВ: Нет. Было ясно, что будет введено президентское правление. Так или иначе, потребуется принятие закона о чрезвычайном положении на отдельной территории, как Чечня. Поэтому неожиданности здесь нет. Конкретные формулировки будем смотреть в парламенте.
А.КЛИМОВ: Кстати, закон о чрезвычайном положении скоро родится?
М.ЗАДОРНОВ: Трудно сказать. Это не профиль нашего комитета в Думе. Но работа над ним идет.
А.КЛИМОВ: Президент выпускает такую бумагу, он ограничивает права и свободы граждан на территории субъекта Федерации.
М.ЗАДОРНОВ: Собственно говоря, чрезвычайное положение и предусматривает, что это определенное ограничение политических и…
А.КЛИМОВ: Но нет закона о чрезвычайном положении. Фактически он своим указом вводит чрезвычайное положение при отсутствии закона о чрезвычайном положении. Президент, гарант Конституции, ее нарушает.
М.ЗАДОРНОВ: Нет нового закона о чрезвычайном положении, но есть, пускай достаточно куцый, но все-таки существует версия закона, которая вводит основные позиции.
А.КЛИМОВ: Сегодня с первых сообщений, даже еще без полного текста, сначала об указе, потом о законопроекте, сразу дружный строй голосов: "Одобрям-с". По-моему, только диссонансом прозвучало заявление Аушева. Как Вы считаете, есть ли альтернатива такому решению проблемы?
М.ЗАДОРНОВ: Очевидно абсолютно, что сейчас проводить какие-либо выборы на территории Чечни, когда там находятся несколько десятков тысяч войск и не сложились на территории, уже занятой войсками даже, в северных регионах Чечни, какие-то серьезные политические структуры, проводить там выборы было бы сейчас преждевременно. Другой альтернативы, кроме как прямое президентское правление, нет. Или нормальный, полноценный субъект Федерации, выборы, формирование путем выборов структур власти, или это чрезвычайное положение. Если говорить по сути, то третий вариант - это только неопределенность. Она хуже всего. Поэтому, с моей точки зрения, альтернативы как решения не было. Вопрос в том, как четко юридически и политически это сделать.
А.КЛИМОВ: В Чечне уже столько форм правления было, начиная от территориальных управлений, полномочных представителей в ранге вице-премьера - а воз и ныне там. Где гарантия?
М.ЗАДОРНОВ: На самом деле, это не правления были. Были, конечно, представители в Чечне, был представитель и остается правительства (он имел ранг вице-премьера, сейчас, как Вы знаете, Кошман не имеет уже такого ранга), но это не система управления. После реального освобождения территории Чечни, после того, как террористы были сдвинуты в горы, по существу сейчас определяется форма правления. Может быть только два варианта: либо чрезвычайное положение (но оно должно быть принято в строгом соответствии с законом и Конституцией), либо выборы.
А.КЛИМОВ: Фракция "Яблоко", к коей Вы принадлежите, будет как-то определяться?
М.ЗАДОРНОВ: Безусловно. Как только появится закон, мы будем очень внимательно смотреть его текст. Безусловно, как и по законопроекту о выборах в Совет Федерации, по законопроекту о правах губернаторов и местного самоуправления, мы будем предлагать серьезные поправки к этому закону.
А.КЛИМОВ: Исходя из начала нашей беседы, я могу предположить, что в данном виде "Яблоко" не будет его голосовать?
М.ЗАДОРНОВ: Если какие-либо статьи данного закона будут противоречить Конституции…
А.КЛИМОВ: Да тут что ни статья - то песнь.
М.ЗАДОРНОВ: Если они будут противоречить Конституции, безусловно, мы будем предлагать или снять, или серьезно изменить редакцию этих статей.
А.КЛИМОВ: Возвращаясь к закону о чрезвычайном положении: нет ли необходимости сначала принять такой закон, а потом на основании этого закона вводить все эти вещи?
М.ЗАДОРНОВ: Еще раз: нет нового закона о чрезвычайном положении. Есть действующий закон. Хотя он многие вещи трактует очень общо, я думаю, что можно рассматривать и то и другое параллельно. Напротив, мне кажется, чтобы не было длительной неопределенности, не работал указ, лучше доработать закон о чрезвычайном положении на территории Чечни. Я думаю, Совет Федерации его поддержит и урегулирует этот вопрос на основании закона, а не править ситуацию указом. Я вообще сторонник того, сейчас все-таки не 1991, не 1992 год, на самом деле, плохо или хорошо работает парламент, многие вопросы уже решаются законами. Чем меньше будет приниматься указов по разным проблемам, с моей точки зрения, тем лучше.
А.КЛИМОВ: Есть ощущение, что Чечня с этим президентским правлением - это полигон? Там, глядишь, Северная Осетия, Ингушетия?
М.ЗАДОРНОВ: Нет, как раз не думаю. Все-таки Чечня - это особый случай сегодня политический в России. Я думаю, что те тенденции, которые идут, не позволяют нам утверждать, что где-то потребуются еще подобные методы.
А.КЛИМОВ: Полномочия постоянного представителя, которые вводятся этим документом, не слишком велики? Они адекватны ситуации?
М.ЗАДОРНОВ: Я, честно говоря, не могу пока говорить подробно, не видя закона. Естественно, надо сопоставить с действующим законодательством. В любом случае, при президентском правлении, конечно, это фактически единство власти, отсутствие противовесов, и реальные полномочия будут сосредоточены именно на фигуре того, кто будет представлять президента.
А.КЛИМОВ: Странное дело, впервые я с этим сталкиваюсь: нет полного текста, он не пришел по информационным агентствам. Они идут почему-то в пересказе. Пресс-служба президента обычно на факс скидывает полный указ.
М.ЗАДОРНОВ: Об этом я и говорю. Пока мы не видим полный текст документа, на самом деле, окончательные выводы делать рано. Это, поверьте, показывает моя практика. Надо посмотреть текст официального документа.
А.КЛИМОВ: Давайте поговорим о социальном налоге, который завтра будет голосоваться в Государственной Думе. Сегодня днем Валентина Матвиенко, вице-премьер по социальным вопросам, очень красиво на пальцах все это объяснила. Но я знаю, что у фракции "Яблоко" есть своя позиция, вам не очень нравится в той форме, в какой предлагает правительство, социальный налог единый.
М.ЗАДОРНОВ: Да. По существу, его на самом деле не будет. Мне, например, непонятно, ради чего он затевается в той схеме, которую в итоге предлагает правительство. Поясню. В чем изначально была идея авторов социального налога? Первое - это объединить налоговую базу для подоходного налога и для социального. Условно говоря, вы со следующего года будете платить 13% подоходного налога. И ясно, что у вас туда включается: один заработок, второе место работы - второй заработок. Ясно, что исключается. Например, исключаются пенсия, стипендия, с них не платится подоходный налог. А парадокс в том, что сейчас для Пенсионного фонда, для фонда соцстраха, для фонда медицинского страхования - для каждого из этих фондов своя налоговая база. И она не совпадает с базой подоходного налога. Налоговая служба регистрирует одни предприятия, Пенсионный фонд - другие предприятия. По-разному определяется, с чего брать этот налог. Первая задача была объединить базу налога так, чтобы было удобнее это сделать. Вторая идея: чтобы не собирала каждая служба. Фонд занятости свою структуру держит, несколько тысяч человек собирают взносы в фонд занятости. Пенсионный фонд - несколько десятков тысяч человек собирают взносы в Пенсионный фонд. Налоговая служба - как известно, у нас примерно 155 тысяч человек собирают налоги. Была идея, чтобы налоговая служба собирала все эти взносы. Соответственно, несколько десятков тысяч человек, 50-60 тысяч, постепенно, конечно, можно было трудоустроить на других местах работы. Тоже вроде бы есть логика.
А.КЛИМОВ: Пока да.
М.ЗАДОРНОВ: И третье предложение, как раз его фракция "Яблоко" вносила, и, слава Богу, оно получило поддержку - это то, что чисто экономически надо сделать по социальному налогу регрессию. Это значит, если вы получаете в год до ста тысяч рублей, за вас ваш руководитель предприятия платит 35,5%. Не сорок, как сегодня. Если вы зарабатываете от ста до трехсот тысяч или в среднем работники вашего предприятия зарабатывают в год, то вы платите уже 20%. От трехсот до шестисот - вы платите 10%. После шестисот вы платите всего два процента всех этих взносов. То есть, есть определенная ступенька регрессии по социальному налогу. Собственно, так мы предлагали, и это было поддержано. Вот три основные идеи: объединить базу (больше, соответственно, будет собираться этих налогов); единый орган, который собирает эти социальные взносы (и назвать это единым социальным налогом); сделать регрессию, чтобы предпринимателю было выгоднее показать реальную заработную плату своим работникам, заплатить им вчистую, не через разные "левые" схемы, страховые и депозитные, да просто через обналичку денег, и тем самым увеличить реально собираемые взносы в Пенсионный и другие фонды. Что получилось по сути? Что предлагает правительство, что завтра будет голосоваться Думой? Пенсионный фонд - на два года отдельно. То есть, он продолжает собираться именно пенсионной службой, он продолжает собираться по тому перечню предприятий, которые имеет Пенсионный фонд. Пенсионный фонд составляет от всех этих взносов больше чем три четверти. Получается, что основная составляющая часть этого социального фонда остается такой, какая она есть сегодня, еще на два года. И объединяются лишь два маленьких фонда - социального страхования и медицинского страхования. А фонд социального страхования - 80% остается на предприятиях. Так ради чего городить огород? Мне, например, завтра это будет абсолютно непонятно. Ради чего мы, собственно, затеваем это всё? Второе - та регрессия, которую сначала проголосовал бюджетный комитет, была так: 35,5% - основная ставка, 20% - до трехсот тысяч рублей, потом 10%, а свыше шестисот тысяч рублей (это примерно получается в районе 50 тысяч рублей месячного дохода; на самом деле, сами понимаете, что у нас единицы таких предприятий, которые могут такую зарплату платить) - там два процента. Но по сумме это достаточно крупные деньги, если бы кто-то заплатил это, например, из иностранных представительств, из каких-то компаний, которые могут себе позволить выплачивать людям такие заработки. И для них был бы выбор: или они через какие-то схемы наличных, страхования, которые им тоже стоят примерно 15%, 10%, проводят эти операции, или у них легально - 13% подоходного, 2% - отчисления на социальные фонды. Им лучше показать это дело легально. То есть, был расчет на легализацию оборотов. Если им надо 13% подоходного и 10% еще по максимальной ставке платить (23% им будет стоить налогообложение выплат заработной платы), то я боюсь, что многие подумают-подумают, почешут в затылке и скажут, что лучше мы будем по-прежнему через схемы, связанные с уходом от уплаты налогов. Поэтому здесь не решается задача ни объединения базы, и я боюсь, что с этой регрессией многие из высокодоходных сфер не будут показывать свой доход. Поэтому мера, которая завтра будет голосоваться, очень половинчатая. С учетом того, что она сложна в реализации, честно говоря, мне кажется, что в данном варианте игра не стоит свеч.
А.КЛИМОВ: Ваш прогноз на завтра? Валентина Ивановна сказала, что с небольшим перевесом, но пройдет.
М.ЗАДОРНОВ: Да, я думаю, что с небольшим перевесом пройдет. Затем мы убедимся в том, что серьезной легализации доходов не произошло, мы убедимся в этом примерно за года полтора. И возможен какой-то откат назад или смена самой формы. Хорошо бы, чтобы это было доведено до какого-то логического конца с точки зрения именно введения социального налога.
А.КЛИМОВ: Отрицательно - это тоже результат, тоже своего рода логический конец. Еще один сегодняшний вопрос - это сегодняшнее сообщение о том, что на Совете директоров Банка России после 12 июня будет рассмотрен вопрос о дальнейшем снижении ставки рефинансирования. Об этом сказал Виктор Геращенко. Что это такое? Если это хорошо, то почему?
М.ЗАДОРНОВ: Что такое ставка рефинансирования? Это процент, по которому Центральный банк дает деньги коммерческим банкам. И второе - это показатель, на основании которого банки и другие организации ориентируются по процентным ставкам, которые, например, вам дадут в кредит, предприятию дадут в кредит.
А.КЛИМОВ: Чем ниже этот показатель, тем лучше.
М.ЗАДОРНОВ: Да.
А.КЛИМОВ: Снижение ставки рефинансирования о чем говорит?
М.ЗАДОРНОВ: Оно говорит о том, что инфляция гораздо ниже, чем ставка рефинансирования. Ставка рефинансирования сегодня 33%. Инфляция, даже при том скачке, который она сделала в мае (а в мае два процента уже почти темп инфляции), все равно получается примерно 25% годовых. То есть, можно еще сделать снижение ставки, и все равно она окажется выше, чем темпы инфляции. Почему хорошо снижение? Банки все-таки реагируют на это. Они дополнительно снизят спустя какое-то время проценты по кредитам предприятиям, кредиты гражданам. Экономика получает дополнительные деньги, предприятия могут занимать по более выгодным ставкам. Еще чем лучше? Все-таки на это идет ориентация по стоимости государственных ценных бумаг рублевых. Снижается ставка - также снижается доходность по государственным ценным бумагам. То есть, в принципе, для экономики это плюс. И это значит, что Центральный банк ощущает то, что дела в экономике идут неплохо, он оценивает ситуацию нормально.
А.КЛИМОВ: Насколько эта тенденция устойчива?
М.ЗАДОРНОВ: Это уже будет за последние полгода третье снижение ставки рефинансирования.
А.КЛИМОВ: Это хорошо, да?
М.ЗАДОРНОВ: Это хорошо. Правда, здесь необычная ситуация. Обычно Центральный банк заявляет о том, что он снизил ставку, уже после своего решения, а здесь такой анонс. Но это тем более говорит о том, что ЦБ уверен в том, что ситуация в денежной сфере полностью под его контролем.
А.КЛИМОВ: Хотите самый неожиданный вопрос?
М.ЗАДОРНОВ: Давайте.
А.КЛИМОВ: Курс доллара - прогноз дайте до конца года.
М.ЗАДОРНОВ: Здесь давать сложно прогноз.
А.КЛИМОВ: У нас устойчивая тенденция в экономике, все хорошо.
М.ЗАДОРНОВ: Абсолютно устойчивая тенденция. Как раз если бы сейчас Центральный банк валюту не покупал, то курс доллара мог двинуться прямо в противоположном направлении и стать не 28,3, а 27,9, 27,5 и так далее. На самом деле, он удерживается еще свыше 28 только потому, что Центральный банк активно покупает валюту. Я не думаю, что до конца года курс доллара будет больше, чем 30-30,5 рублей за доллар.
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был бывший министр финансов, депутат ГД Михаил Задорнов.
|
